Забытая тайна

– Вы все думаете, а тут дух перевести некогда, – перебил его Иваныч, было видно: он не хотел продолжать этот разговор и поспешил вернуться во двор.

– Смотри-ка, цветы как облетели, дорожку подмести бы надо, – начал дядька.

– Пусть лежат, смотри, красота-то какая, – разглядывая цветы, ответил Арсений.

– Да, красота, а от хозяина выговор получим за беспорядки.

– Иваныч, но все же скажи, почему те люди меня так испугались? – не унимался юноша.

– Глупости все это, дела у меня, пойду я, скоро и отец пожалует, а у меня не у шубы рукав, – оставляя Арсения на дорожке к летней веранде, ответил дядька. – Погуляйте пока, а я скоро.

Иваныч быстро поднялся в дом и достал старенькую потрепанную тетрадь, сделал несколько записей, что-то посчитал на счетах, с шумом перекидывая деревянные косточки, пожурил сам себя. Потом он тяжело сел на стул и замолчал, думая о недоделанной работе, перебирая в голове расходы последних прожитых месяцев, о которых следовало доложить хозяину. «Истратили много, только на бумагу уйму денег извели, а питание, а „мыльно-рыльное“… Да, опять хозяин будет недоволен», – стараясь сохранять видимое спокойствие, думал Иваныч.

Время тянулось долго, к трем часам Арсений совсем устал всматриваться вдаль. Иваныч домел последний метр дорожки у крыльца и присел рядом, опираясь на рукоять метлы.

– Да, как время летит, вот и лето в разгаре, скоро осень, а там и зима не за горами, – рассуждал он.

– До осени еще далеко, середина июня, а ты про зиму.

– Это вам, молодым, кажется долго, а вот сейчас дрова на зиму заготовить надо, дом подшаманить, дел-то уйма.

– Смотри, Иваныч, наверное, это отец едет! – радостно крикнул Арсений.

– Слава Богу, хозяин приехали, – вскакивая и оставляя метлу на углу дома, ответил Иваныч.

Темный автомобиль с тонированными стеклами неспешно въехал во двор. Дядька семенящей походкой поспешил навстречу, его тело как будто съежилось, чуть наклонившись вперед, из здорового бородатого мужика с широкими плечами и крепкой статью Иваныч превратился в суетливого согбенного старика. Он мелкими шажками подбежал к машине и открыл дверь, помогая гостю выйти.

Старый хозяин неторопливо вышел из автомобиля, оценивающим взглядом окинул окрестности и сам дом. И медленным вальяжным шагом, чуть опираясь на трость, пошел по дорожке аллеи. Иваныч семенил рядом, выслушивая нотации и замечания. Хозяин цеплял розовые лепестки пионов кончиком трости, подкидывал их и, кивая в сторону контейнера, что-то настойчиво объяснял дядьке. Иваныч кивал головой в знак согласия.

– Все уберу, все, как скажете, – только и доносилось до Арсения.

Осмотрев окрестности и основательно отругав Иваныча, старый хозяин заторопился в дом, проходя мимо сына, сердито буркнул: «Приготовь бумаги, после обеда я все посмотрю».

– Хорошо, отец, – тихо ответил Арсений, его ожидания, как всегда, не оправдались, отец был раздражен и хмур.

Но это было его обычное состояние, даже внешне он был похож на старый согнувшийся костыль – высокая худощавая, чуть сгорбленная фигура, всегда в строгом черном костюме и такой же черной сорочке. Только галстуки меняли цвет от пурпурно-красного до ослепительно белого, по ним можно было догадаться о настроении хозяина. Вот и сегодня галстук был темно-синего цвета, что говорило о плохом расположении духа его обладателя. Длинный прямой нос с чуть заметной горбинкой, тонкие поджатые губы и когда-то большие темные глаза, сейчас с мешковатыми нижними веками, всегда казались излишне мрачными, делали его облик отталкивающим.

Арсений молча последовал за отцом, с трудом поднявшись на террасу, помогая себе руками, он редко поднимался по пандусу сам, а сейчас дядька был занят, юноше не хотелось ему мешать, чтобы еще больше не раздражать отца. Иваныч занес громоздкий чемодан хозяина и засуетился на кухне, накрывая стол к обеду. Через некоторое время все собрались вместе: старый хозяин в восточном шелковом халате, сплошь расшитом золоченой тесьмой, и домашних туфлях, Арсений, собравший длинные белокурые волосы в хвост – отца раздражали его светлые локоны, рассыпанные по плечам.

– Ну что, сын, как идут ваши с Иванычем дела, бездельничаете? – с нарочитым смешком хрипловатым голосом спросил отец, стараясь быть приветливей.

– Я все закончил в установленный срок, твои переводы готовы, – ответил Арсений, поднимая глаза на отца, в них читалось неприкрытая тоска и непонимание.

– Ты глаза-то не таращь на меня, это я еще проверю, – строго ответил отец.

– Да, отец, я готов, – покорно ответил юноша, наклонив голову.

– Чего это ты себе плечи накачал, заняться нечем, работы мало? Я привез тебе новый труд, отнесись к нему с полной отдачей, посмотришь и скажешь, сколько тебе времени понадобится. От этой работы зависит твое будущее, – продолжал отец, его тонкие узловатые пальцы ловко орудовали ножом и вилкой, разделывая на тарелке кусок рыбы. Он был очень привередлив в еде, слыл большим гурманом, и к его приезду Иваныч особенно старался, сегодня он приготовил форель, запеченную на углях.

– Хорошо, – тихо ответил Арсений.