Забытая трагедия. Россия в первой мировой войне

В решающий момент, когда Германия предъявила ультиматум Франции (дав на размышление всего лишь несколько часов), — 1 августа министр иностранных дел сэр Эдуард Грей дал обещание поддерживать нейтралитет Франции только при условии, что Берлин пообещает хранить нейтралитет как по отношению к Франции, так и России. Кайзер неверно понял телеграмму Лихновского — как обещание развязать руки Германии на Востоке: «Теперь мы можем начать войну только с Россией. Мы просто отправим всю нашу армию на Восток!» Но в 11 часов вечера от посла Лихновского пришла уточняющая телеграмма: «Позитивного предложения Англии в целом ожидать не следует». Разочарованный кайзер обратился к высокому, грузному, лысому Мольтке (прибывшему в спешке во дворец в неподобающем виде — в военной шинели, накинутой на ночную рубашку): «Теперь вы можете делать все, что хотите».

Мощь России

В отношении массы наличных войск Антанта имела несомненное численное превосходство над коалицией Центральных держав. Особое уважение вызывали безграничные ресурсы России. Сэр Эдуард Грей пишет в апреле 1914 г.: «Каждый французский политик находится под огромным впечатлением от растущей силы России, ее огромных ресурсов, потенциальной мощи и богатства». Сам сэр Эдуард, при всем природном скептицизме, разделял это восхищение, о чем сказал, обращаясь к президенту Франции Пуанкаре: «Русские ресурсы настолько велики, что в конечном итоге Германия будет истощена даже без нашей помощи России».

В начале войны, в августе 1914 г., у России было уже 114 боеготовых дивизий, а у ее главного военного союзника Франции — 62 дивизии, к которым присоединилось 6 британских дивизий. Германия выставила в первый месяц войны 78 дивизий, а ее главный союзник Австро-Венгрия — 49 дивизий.

Как утверждают русские военные (в частности, генерал-квартирмейстер Данилов, написавший свое исследование в эмиграции), Россия в течение пяти лет после войны с Японией была в военном отношении беспомощна. Реформа армии началась лишь в 1910 г., но через четыре года она еще не была готова к войне. Военным министром стал генерал В. А. Сухомлинов — низкого роста, с аккуратными усами и бородой, обладал природным умом, сметкой, хорошей памятью и в то же время был склонен к интригам. Он предпринял ряд мер: сокращение трехнедельного периода мобилизации; техническое оснащение армии; искоренение «маньчжурского синдрома» — деморализующей памяти о злосчастных поражениях; организация запасов и системы подкреплений. В отставку были отправлены 341 генерал и 400 полковников. Часть реформ была успешной. Рекрутирование войск отныне осуществлялось строго по территориальному принципу. Были уменьшены гарнизоны крепостей (это дало дополнительные шесть дивизий), увеличена численность офицерского корпуса, улучшено питание и обмундирование солдат, увеличена численность пулеметов. Основную массу военного оборудование Россия производила сама. В целом, нет сомнений в том, что русская армия 1914 г. была много сильнее армии десятилетней давности. И все же армии в 1914 г. не хватало 3000 офицеров, несмотря на улучшения в денежном обеспечении и в системе продвижения по службе.

Новые — коричнево-зеленые — гимнастерки были перехвачены широким ремнем, ноги были обуты в сапоги. Дневной рацион составлял четыре тысячи калорий, приходившиеся преимущественно на черный хлеб, щи, кашу, чай и огромное — по западным понятиям — количество сахара. Солдаты были вооружены пятизарядной винтовкой калибра 7,62 мм, которую такие специалисты, как полковник Нокс, охарактеризовали как «полностью надежную». Вместе со всегда привинченным в боевых условиях штыком эта винтовка весила примерно четыре килограмма. Общий вес боевого снаряжения составлял примерно тридцать килограммов {9}.

Противостоящий германский солдат образца 1914 г. был хорошо подготовлен. Одетый в зелено-серую форму, он нес на себе 26 килограммов, куда входили винтовка, патроны, гранаты, ранец, шанцевый инструмент, котелок, тесак, продовольственный паек, фляжка со шнапсом. Офицеры носили на шее бинокль и планшет с картами. На остроконечных шлемах красной краской обозначен был номер полка. Штабные офицеры передвигались на автомобилях. Полевые кухни, по некоторым свидетельствам, были позаимствованы у русской армии. Иностранцы отмечали совершенство оборудования, сглаженность германской военной машины.