Забытая цивилизация в долине Инда

Я приношу извинения тем читателям, которые не любят цитат: некоторые главы из книги обильно ими снабжены, причём взяты они часто не только из научной, но и из художественной литературы и даже из поэзии. Объясняясь, я прибегну опять же к цитате, приведя отрывок из письма Франческо Петрарки некоему Фоме из Мессины, который просил совета, находясь в состоянии, в котором пребывают все пишущие, «когда своего каждому не хватает, чужим пользоваться стыдно, а между тем бросить писание не даёт само очарование этого занятия» [29, с. 77]. Ссылаясь на Сенеку, Петрарка отвечает: «Всё сводится к тому, чтобы подражать при сочинении пчёлам, которые не воссоздают цветы такими, какими их нашли, а выделяют из них путём некоего срастворения воск и дивный мёд… Как я могу назвать что-то чужим, пусть оно и придумано другими, когда тот же Сенека буквально пересказывает суждение Эпикура, что всё хорошо сказанное кем бы то ни было — не чужое, а наше? Значит, не за что винить Макробия, если в начале своего труда он не столько изложил, сколько переписал большую часть чужого письма; такое ведь и со мной иногда случается и со многими, кому я не чета» [там же].

Я не могу сказать лучше, чем Петрарка, и потому считаю данное объяснение исчерпывающим.

Книга адресована не только специалистам, а широкому кругу читателей, поэтому я старалась, насколько возможно, излагать материал в более доступной форме и менее формальным стилем, чем это принято в специальной научной литературе. Перед моим мысленным взором стоял образ читателя-энтузиаста и любителя древности, которого интересует не столько количество документальных выкладок, доказательств, библиографических ссылок и мнения общепризнанных авторитетов, сколько сами послания древней культуры, попытки истолкования их в контексте живой традиции и отзвуки глубокого прошлого, сохраняющегося в нашем настоящем.

Смею надеяться, что и в том случае, если читателю не понравятся манера и стиль изложения, то по крайней мере тема его — одна из древнейших цивилизаций человечества — сама по себе достойна привлечь его внимание, и читатель, говоря словами Лейбница, сумеет получить «наслаждение от познания удивительных вещей».

Полагаю, что читатель будет избавлен и от скуки — хотя бы потому, что работа по изучению забытой древней цивилизации весьма далека от завершения и ещё долго будет находиться в стадии поисков и подходов к решениям вопросов, число которых по мере знакомства с этой цивилизацией не уменьшается, а увеличивается.

Введение: Протоиндийская цивилизация. Общая характеристика

С наибольшим рвением предавался я изучению древности, ибо время, в которое я жил, было мне всегда так не по душе, что, если бы не препятствовала тому моя привязанность к любимым мною, я всегда желал бы быть рождённым в любой другой век и, чтобы забыть этот, постоянно старался жить душою в иных веках.

Франческо Петрарка

Древнее прошлое всегда было привлекательным для человечества, так же как своё собственное детство всегда привлекательно для человека. «Я чувствовал всегда, что детство было моей настоящей жизнью, истинным началом чего-то очень важного. Тогда я знал, а после забыл, что такое жить» — так Г. К. Честертон передал ощущение подлинности бытия [53, с. 21–22], которое испытываешь в детстве и которое с годами всё труднее становится различимым за пеленой повседневной суеты и «взрослых» дел. Не это ли ощущение, подспудно живущее в каждом из нас, делает наше воспоминание о детстве волшебной грёзой, очарование которой усиливается по мере нашего взросления и старения? Детство, которое кончилось и никогда не повторится, на всю жизнь останется с нами.

Вероятно, по тем же или близким причинам и древняя история — детство человечества — всегда будет обладать для нас вечной притягательностью, тем более неиссякаемой, что оно безвозвратно кануло в прошлое и никогда не повторится. Притягательность его тем более сильна, что эти древние ступени восхождения человечества скрыты в глубине веков, недоступны непосредственному наблюдателю и потому отмечены печатью таинственности. Вероятно, поэтому знакомство европейцев с цивилизациями древности, так же как и с современными экзотическими цивилизациями, вызывало не только мимолётный интерес, но будоражило умы. Оно помогало увидеть и по-новому оценить свою собственную цивилизацию, которая к тому времени достигла стабильности и хотела осмыслить себя. «Степень удаления от родины меняет и наше отношение к ней, — писал С. Цвейг после своего путешествия в Индию, — . наша Европа уже не казалась мне вечным центром всей Вселенной» [51, с. 278]. Таким был результат благотворного воздействия на европейские умы знакомства с другими культурами.