Забытая жизнь (СИ)

— Ты ошибаешься, Адрианна, — в его голосе слышалось раздражение. — Ты слишком дорога мне, — уже просто сказал Альбус. — Твое счастье для меня важнее, твое душевное спокойствие — дороже моего плана, а твоя жизнь — ценнее тех жизней, которыми, возможно, пришлось бы расплатиться за провал. Думаешь, я оправдываюсь? Да разве у любого другого на моем месте — а ведь ты и представить себе не можешь, как пристально я за тобой следил, — хватило бы духу причинить тебе новую боль в дополнение к уже перенесенным тобою страданиям? Какое мне было дело до безымянных, безликих людей и прочих созданий, которые могли погибнуть в туманном будущем, если здесь и сейчас ты была жива, здорова и весела? Я никогда не мечтал о том, что у меня на руках окажется такое чудо.

— Я просила тебя не начинать, — раздраженно произнесла я.

От его слов о том, что он сейчас мне говорил, набегали слезы. Ведь только сейчас я понимала, что у меня есть отец, который искренне любит и боится меня потерять.

— В Отделе тайн есть комнатка, которую всегда держат запертой, — сказал Альбус. — В ней хранится сила, одновременно более чудесная и более ужасная, чем смерть, чем человеческий разум, чем силы природы. Пожалуй, она еще и самая загадочная из всех сокровищ, что там хранятся. Именно этой силой ты обладаешь в достатке, а Волан-де-Морт, наоборот, вовсе ее лишен. Она уберегает тебя от полного подчинения Волан-де-Морту, поскольку он не может пребывать в теле, где обитает столько силы, глубоко ему ненавистной. Имя этой спасительной силы — любовь.

Я закрыла глаза, а когда открыла их и поднял на Альбуса взгляд, увидела, как слеза, скользнувшая вниз по щеке отца, затерялась в его длинной серебряной бороде.

— Любовь… — задумчиво произнесла я. — Мы страдаем от нашей утраты, она ожесточила наши сердца. С этого момента назад дороги не будет.

— Все это не имеет значения, — прошептал он. — Настанет день, когда любовь возродится.

— Мне бы твою уверенность, Альбус, — в моей груди все сжалось.

— Счастье можно найти даже в темные времена, Адрианна, если не забывать обращаться к свету, — продолжил Альбус. — Но впереди нас ждут испытания, у нас есть то, чего нет у Волан-де-Морта.

— Да?

— То, за что стоит сражаться!

— Ты знаешь, что я скажу, я не намерена помогать ни тебе, ни Тому.

— Каждый день, каждый час, даже, возможно, в эту самую минуту тёмные силы пытаются пробить брешь в стенах этого замка. Но в итоге, их сильнейшее оружие — это ты. Подумайте над этим. А теперь расскажи мне, что все же планирует Том?

— Он говорил с Руквудом — это Пожиратель смерти, он тоже сбежал из Азкабана, помнишь? Руквуд рассказал ему, что Боуд не мог этого сделать.

— Чего «этого»?

— Что-то взять… он сказал, Боуд должен был знать, что не сможет… На Боуда наложили заклятие «Империус»… По-моему, он сказал, что это дело рук Люциуса Малфоя.

— Боуда заколдовали, чтобы он взял какую-то вещь? — сказал Альбус. — Это наверняка…

— Предсказание, — закончил за него я. — Знаю.

— Так вот почему он его убил, — тихо сказал Альбус, наконец оторвав взгляд от камина.

— Ну да, когда Боуд попытался украсть предсказание, но его нельзя было трогать. Поэтому Боуд и очутился в больнице святого Мунго — память отшибло и язык отнялся. Том не мог допустить его выздоровления. Если бы к нему вернулся дар речи, он рассказал бы, что делал. И все бы узнали, что его посылали украсть предсказание. Конечно, Люциусу Малфою ничего не стоило наложить на него заклятие. Он же днюет и ночует в Министерстве!

— Он был в день слушания Гарри? — просил Альбус.

— М-м-м… да, ведь он стоял тогда в коридоре Отдела тайн! Но я подумала, что он хотел разнюхать, чем кончилось разбирательство дела Поттера, но что, если… Стерджис! — ахнула я, точно пораженная громом.

— О чем ты? — озадаченно спросил Альбус.

— Стерджиса Подмора арестовали за попытку проникнуть через запертую дверь! — торопливо пояснила я. — Люциус и его заколдовал, но его поймали и отправили в Азкабан… — я посмотрела на отца широко раскрытыми глазами. — Руквуд, который до своего ареста работал в Отделе тайн, рассказал Тому то, о чем мы знали с самого начала, — что пророчества в Министерстве магии надежно защищены. Взять их с полки и не сойти при этом с ума могут только те, к кому они имеют прямое отношение. Таким образом, Том должен либо сам явиться в Министерство магии, рискуя, наконец, выдать себя, либо заставить Поттера взять пророчество для него.

— Том догадался, что Поттера можно использовать. Поэтому я и организовал уроки окклюменции с Северусом. И он обнаружил, что Поттеру уже не первый месяц снится некая дверь в Отделе тайн. Разумеется, желание услышать касающееся его пророчество преследовало Волан-де-Морта с тех самых пор, как он вернул себе тело.

— Отец, а ты знал тогда, когда впервые увидел Тома, что он станет самым опасным магом всех времён? — поинтересовалась я. — Знаешь, поговаривают, что его нельзя убить!

— И ты в это веришь? — мелькнула усмешка с губ Альбуса.

— Нет, отец, убить можно любого, — ответила я.