Забытая жизнь (СИ)

отскочила в сторону как раз в тот момент, когда Малфой быстро зашагал по коридору, прошел мимо колонны и скрылся за углом.

Я вышла из-за колонны и облокотилась на нее:

— Браво, Северус, — я зааплодировала ему.

— А что ты здесь делаешь? — с непроницаемым лицом ответил Северус.

— На тебя смотрю.

— Насмотрелась? Никогда не видела лицемера?

— Просто интересно, на что ты рассчитывал? — поинтересовалась я. — Ты что, думал, что он тебе все на блюдечке выложит?

— Он боится, пытается скрыть страх, — ответил Северус. — Это очевидно.

— Том выбрал его, и он дал тебе понять, что ему не нужна твоя помощь.

— Я поклялся защищать его, — отрезал Северус. — А он ведет себя…

— Всем его поступками есть только одно объяснение, — перебила я его. — Он ослеплен своим геройством. Слава, которую ему пообещал Том, вскружила ему голову, но это была слабая попытка… Можно сказать, безрассудная.

— А ты бы смогла убить в его возрасте?

— В его возрасте бы смогла, — ответила я. — Сейчас мне это сделать куда труднее. Что не сказать про тебя.

— Ты позлорадствовать пришла?

— Нет, просто мимо проходила, — ухмыльнулась я.

— Значит следила, — уточнил он.

— Ты ведешь грязную игру, Северус, — возмутилась я.

— Не лезь не в свое дело, Анри, — Северус подошел ко мне и навис надо мной.

Я посмотрела на него:

— Северус, я тебе когда-нибудь говорила, что ты наглый, надменный и невыносимый тип?

— Раз двадцать. Но если это доставит тебе удовольствие — можешь повторить еще разок, я охотно послушаю!

Северус слегка прижал меня к колонне и поцеловал в губы.

Поцелуй. Медленный и долгий, горячий и сильный. Язык, скользнул гладко и ровно, атаковал и ретировал.

«За этот поцелуй можно было бы умереть», — взволнованно подумала я, пытаясь заполучить его язык целиком как можно глубже, не отпуская его нижнюю губу, когда он с легким смешком отстранялся. Не в состоянии больше сдерживаться, я укусила его за губу.

— Черт возьми, Анри, ты в своем уме? Смерти моей хочешь? — с тихим грубым смешком воскликнул Северус.

— Я? Это ты постоянно издеваешься надо мной….

Северус прервал меня, поцелуем. Посасывая, кусая, целуя уголки моего рта, медленно заглатывая мою нижнюю губу. Снова крепкий, глубокий поцелуй — и опять пауза. Пытки продолжались.

«Он целует меня так, как может целовать только бессмертный», — осознала я. Так мог целовать лишь тот, у кого в распоряжении была вечность, — неспешно, но настойчиво, наслаждаясь каждым мельчайшим оттенком удовольствия, добывая его по кусочкам и растягивая. В мире Северуса не тикали часы, не убегали минуты. Как будто он был бессмертен и не ведал, что такое спешка, и этот бесконечный поцелуй сводил меня с ума. Меня захлестнули эмоции. Я ощущала его губы своими губами, его твердую выпуклость, которая упиралась в меня, жар большой руки у себя между ног.

Будто сдерживая себя, он немного опустил голову и посмотрел на меня долгим глубоким взглядом. Ноздри расширены, напряженные челюсти сжаты…. В этот момент он напомнил мне воина, который медленно наслаждается победой, неторопливо любуясь завоеванной добычей. Его взгляд как будто проверял мои слова, убеждаясь, что я сдалась окончательно, по своей воле, преклонив колени перед сильнейшим.

Почувствовав, что у меня подгибаются ноги, столь велика была исходящая от него сила, я медленно опустила взгляд, признавая полную власть стоящего передо мной мужчины.

Приподняв мое лицо, он едва ощутимо прикоснулся своими губами к моим. Затем его

палец, лаская, прошелся по подбородку, слегка надавил, заставляя мой рот приоткрыться, и он поцеловал меня вновь, но уже более страстно, горячо.

Мысли в моей голове исчезли. Растворились в горячем тумане нахлынувших ощущений.

Как же я соскучилась по его губам, рукам, сильному телу. Я неосознанно прижималась к нему, словно ища поддержки, одобрения, защиты…. Мне хотелось, чтобы он никогда не отрывался от меня, укрыл своей нежностью и заботой, заслонил от всех бед, заставил забыть обо всем.

Я гладила мощную шею и плечи, ласкала пальцами затылок, терлась о жесткую щетину.

Его запах сводил меня с ума, губы подчиняли мою волю… Страсть, подобно лесному

пожару, разгоралась внутри.

Через некоторое время он, словно нехотя оторвался от моих губ и, наклонив голову,

медленно потерся о лицо щекой.

Я плавилась, словно воск. Мечтала о нем, страдала, едва не плакала от его нежности.

— Когда-то, — прошептала я, — ты хотел, чтобы я стала твоей…

— Не стоит об этом… — Его губы почти касались моего уха. Он гладил мой затылок, нежно перебирая волосы.

— Почему? — Я не могла не спросить.

Северус молчал, продолжая гладить меня.

— Но потом все изменилось…

— Не говори ничего.

— А не тянет обратно?

— Плохой вопрос. — Северус чуть сильнее сжал мой затылок. Дыхание его было тяжелым. Мощная грудь вздымалась и опускалась.

— Я предупредил.

Но я уже не могла остановиться:

— Я стала тебе безразлична?

Он резко приподнял мое лицо за подбородок. На мгновенье его взгляд снова стал

жестким:

— Куда меня должно тянуть?

Тон его был ровным, но мне все равно стало не по себе.

— В огромную бездну страстей?