Забытое достоинство (СИ)

Вокруг было марево тьмы и космический лед, сковавший замерзшие души. И она, как образ, как суть, а не как тело. Уродливый, лживый кусок ненависти и тупой злобы. Страстных желаний и суеты. И ничего великого не было в этом архидемоне, без пышных одежд могущества и внушаемого страха. Ее человеческий разум всмотрелся в себя и презрительно отринул эту мерзость. Ненависть — это сила. А сила лишь цвет. Сияние Воли облекло себя в молот и Лана опустила его на себя, черпая силы в доносившимся сверху зове.

— Я не стану чудовищем вновь! — звонкий удар пронзил пустоту, а в ее разум продолжали течь силы, заставляя вспомнить и осознать не только вину, но и счастье.

— Я смогу изменить свою суть! — вновь яркая вспышка разогнала, пытающийся сгуститься, мрак и обреченную скорбь.

— Мы не те кто мы есть, а те кем хотим стать! — демон вопил под грудой ударов и продолжал трепыхаться. Он был силен и не желал подчиняться смертным желаниям. Но с каждым ударом затихал искажаясь от безжалостной Воли ковавшего себя человека.

Гулкие удары привлекли внимание душ, осознавших движение времени. А демон шептал ей их голосами:

— Ты заставила меня сьесть моих детей. И сейчас желаешь вновь быть счастливой? Стать человеком? — скорбный голос пропел в пустоте, заставь Волю дрогнуть от груза вины на мгновенье.

— Да. Я не смогу это забыть, но и то что случилось изменить я не в силах. Все что могу, так это больше такого не допустить и сделать мир лучше, ради тех кого я люблю, — в сознании демоницы расцвели воспоминания о трех лицах, ведьме, рыцаре и фрейлине, — А если я не стану счастливой, то и они будут несчастны.

— Твои руки по локоть в крови и ты продолжаешь ее проливать! — обвиняюще взвизгнул другой голос, не в силах замедлить тяжелых ударов.

— Я не собираюсь себя отрицать. Я собираюсь себя изменить. И перестать черпать силы и наслаждение в чужих страданиях. Даже если мне придется вновь убить, то не ради насилия, а ради защиты. Себя и дорогих мне людей. — пылающая Воля сияла первозданной чистотой, лишенная мрака. А архидемон слабел, его бескрайняя тьма была окована фиолетовым блеском.

— Ты не сможешь меня уничтожить! Я всегда буду в тебе. — прохрипел уже сам демон.

— Я знаю. И когда ты опять поднимешь голову, я найду чем ее вновь огреть. — ехидно сказала сама себе Лана нанося последний удар, сковав себя воедино. И вслушилась в прекрасную песню достигшую самого дна миров. Десятки искренних голосов громко взывали и требовали ее вернуться назад. Их незыблемая вера в нее, в ее человечность, заставили эндорим грустно улыбнуться. Демоны состоят лишь из лжи. Но даже ложь можно заставить стать правдой.

Тоскливый вой измученных душ, вновь заставил ее разум вздрогнуть. У нее еще был долг перед ними, Ланом, Энимом, Нездешним. И Лана собиралась отдать его до конца. Используя лишь собственные силы и веру в нее свысока, она потянулась к нерушимым вратам изнутри. Домен забурлил не желая признавать ее право выпустить души. Правила, что старше бесчисленных циклов и Воля души, встретились и столкнулись. Делать немыслимое — это был ее удел, ведь она была Ланатиэль, самопровозглашенный ангел Чудес.

Ворота были крепки. Столь же крепки как и несокрушимый клинок Богоборца. Так же прочны как древняя Ненависть. А где-то вдали, в пустоте за пределами мира, на нее взирал одинокий Не-Бог. Она налегла, прилагая все силы, сознание плавилось и гасло, а с той створки ворот, казалось вертится само Колесо. Неизбежность. Даже в искаженном, холодном разуме Нездешнего возникло что-то похожее на удивление. Это Его отраженье вновь нарушало законы судьбы отрицая то чем ей быть предназначено.

Но дело должно быть сделано, а души освобождены. Вновь восстановив на мгновение разбитый контракт, Нездешний вдохнул в нее малую часть своих сил. Как и недавно, когда она сражалась со Властью. Не-Богу было не важно кто несет его законы этому миру. Значение имело всего лишь одно, освобождение душ и прекращение циклов. На этот раз Лана почувствовала на себе его взгляд и вздрогнув зло улыбнулась. Объединив полученные силы с своими, она рванула вперед фиолетовой бурей, надежно запечатав в глубине сердца небольшой, холодный, огонек чуждой силы.

Обсидиан раскололся, а скованные Ненавистью Врата разметало. В ту ночь все спящие мира проснулись от радостных воплей бесчисленных душ что пронеслись сквозь кошмар. Включая тех Спящих, что безмолвно хранили реальность от искажений. Потеряв на пару мгновений контроль над всем миром, они лишь удивленно могли взирать как искажения и ошибки накапливаются. Один за другим падали вековые законы отделяющие явь от того что породили мечты и страхи людей. Все слои вдруг смешались, монстры что скрывались во тьме под кроватью, обрели плоть, жертвы убийц предстали перед обидчиками, а одинокая девочка из сельской глубинки радостно воззрилась в окно на сверкающего радужной гривой, пришедшего из грез, единорога.