Забытое письмо

Через год мы получили известие о смерти сына. В официальных бумажках было написано, что Ванька наш погиб из-за несчастного случая на работе, сорвался с крыши строящегося дома. Да только из близких друзей его, никто в это не верил. На поминках многие вспоминали, что у Ваньки моего вышла ссора с какими-то уголовниками, они-то и подстроили его гибель. И ведь только тогда я понял, что это за люди к нему приходили и откуда у моего сына – простого строителя, и комната своя и автомобиль.

Как я не пытался, но ничего никому доказать не смог. В милиции меня даже слушать не стали, ведь подтвердить все эти слова мне было нечем. Пережитое мной горя нельзя описать никакими словами. Уже ничто не могло вернуть меня к прежней жизни, и даже рождение внучки в день смерти сына не могло меня утешить. И тогда я сорвался по-настоящему. Пить стал безбожно, сам себя не помнил. Вот говорят, что пьющий мужик русский. Оно и правда. А почему, никто и не спросит никогда. Да и не объяснить этого. Вот только ноет сердце от бед таких, какие всем нам пережить доводилось, а лекарства нужного от боли этой нет.

Года три я тогда прожил, как в бреду. Трудно было остановиться, но всё-таки сумел, отдал замуж дочку, за отличного парня, и даже какое-то время жил с ними в Москве. Но в 1980 году, по долгу службы зятя они переехали в Казахстан, и опять показалось мне, что остался я совсем один. И, то ли от скуки, толи от чего-то ещё я снова принялся за старое. А однажды оглянулся вокруг, жизнь-то почти вся прожита, а, что у меня есть? Не гроша за душой. Да, что там деньги, когда даже и страны, той в которой мы жили, не стало.

Вот так и доживаем мы с Валькой вдвоём, подбадривая себя надеждами, что скоро приедут к нам в гости дочка с зятем и внуки, которых мы ещё ни разу и не видели.

П.С. О сестре Зойке я так ничего и не узнал. Официально, до сих пор она считается пропавшей без вести».

III

Как часто за работой, домашними хлопотами, встречами с друзьями, разъездами по миру мы забываем о самых главных людях, о самых важных людях давших нам жизнь. Боровшихся за эту, такую естественную, возможность нашего появления на свет.

Как часто мы думаем, что всё ещё успеем. Успеем спросить, поговорить, узнать. Как часто мы откладываем на потом самый главный для нас разговор. Оправдываем себя более важными на сегодня делами и заботами, и вдруг с удивлением осознаём, что спросить уже некого. И, что важнее этого разговора ничего нет, а мы не смогли этого вовремя понять. И, что о наших родных мы узнаём из газет. Узнаём, что редактор районной газеты оказался ближе и внимательнее родных детей и внуков. И, что самые главные вопросы, кто мы, откуда мы, остались без ответа.

И вдруг поняв важность своего происхождения, начинаем по крупицам собирать историю своей семьи, историю жизни близких нам людей и неожиданно для себя узнаём, что истории эти, на первый взгляд такие обыденные и простые, сравнимы с подвигом. Подвигом длинною в жизнь. Жизнь, где победа во всём и за всем, за нашим рождением, свободой, за заводами и плотинами, за полями и фермами, за книгами и картинами, за городами и областями, за всем к чему мы прикасаемся руками, что видим и слышим, за нашими улыбками и чистым смехом.

Только теперь я стала задавать себе один простой и одновременно очень сложный вопрос, а мы смогли бы?

27.05. 2015г.

Москва.