Забытое царство Согд

– Ты жалеешь о сказанном? Ведь ты оскорбил моего хозяина. Если раскаешься в своей дерзости, то я прощу тебя. Если будешь упорствовать, буду бить до тех пор, пока твоя чистая душа не покинет твое грязное тело.

Ардашер молчал, будто ничего не слышал.

– Тогда получай! – вскрикнул Ахнаф и вновь стал хлестать юношу.

С каждым ударом плетка рассекала тело юноши, оставляя красные набухшие полосы. И все же Ардашер не обронил ни слова, хотя вся спина горела пламенем. Себя же он успокаивал: «Я не откажусь от своих слов: истина на моей стороне. Честность для нас дороже всего».
Начальник хлестал, пока не услышал за спиной голос хозяина:

– Что тут стряслось?

– О, хозяин, этот неверный посмел оскорбить тебя, обозвав жестоким человеком.

Услышав это, Саид рассмеялся:

– Разве я жесток? Нашел злодея! Этот мальчишка еще жизни не видел. Запомни: есть люди и похуже меня. Ты не веришь в мою доброту? Прямо здесь могу доказать это. Ну-ка, поднимите его.

Два стражника, взяв его под руки, помогли встать на ноги. Саид продолжил:

– Встань передо мной на колени и громко скажи всем, что я добрый человек. И я тотчас отпущу тебя домой. Даже дам коня и охранное письмо, чтобы в пути тебя никто не тронул. И для этого не нужно устраивать побег. Все просто. Что молчишь? Говори, согласен или нет? Последний раз спрашиваю.

– Нет, – тихо сказал Ардашер.

Саид опять рассмеялся, сказав:

– Я знал, что ответ будет таким. Это все из-за вашей глупой веры, которая ставит честность выше самой жизни. А теперь вы все, – обратился он к остальным юношам, – отныне не смейте говорить, что я немилосерден, даже к рабу.

– С него хватит, не бей его, – сказал он Ахнафу и снова обратился к заложникам: – Будет лучше, если вы забудете свою глупую веру и обратитесь в ислам.

Саид собрался было уйти, но кто-то из строя сказал:

– Мы просим воды для мытья.

И остальные заложники тоже зашумели, требуя воды.

– Не будет вам воды еще месяц! – закричал хозяин. – Это наказание за побег, который, слава Аллаху, вам не удался. Здесь вы рабы! Забудьте свое прошлое, а если опять задумаете бежать, то всем перережу горло.

И Саид зашагал прочь к своему дому.

– Уведите его отсюда, – сказал начальник, указав рукой на Ардашера.

Друзья кинулись к нему, развязали руки и повели в дом, поддерживая с обеих сторон. Рубаха на спине юноши превратилась в клочья, окрашенные кровью.
Перед сном к Ардашеру заходили друзья по два-три человека. За ними наблюдал стражник, который сидел в начале коридора. И если туда заходило больше пяти, он кричал им:

– Опять худое дело затеваете? Быстро выходите оттуда!

Друзья собрались вокруг Ардашера. Он лежал на боку. От боли спина горела, новая рубаха тоже стала красной. На его глазах друзья заметили слезы.

– Я люблю жизнь, – с трудом произнес он, – но такой не хочу. Быть рабом не для меня. Если я терплю такие унижения, то я трус, человек, потерявший честь.

– Не надо так говорить, – стал утешать его Фарход, сын бухарского дихкана. – Своим поступком ты напомнил всем нам о нашем согдийском достоинстве. Но ты должен понять, что тут мы бессильны.

– Теперь нам не сбежать отсюда. Это я виноват, что побег сорвался: не надо было всем говорить.

– Твоей вины нет. Кто мог подумать, что среди нас есть изменник? Мы придумаем новый план, но о нем будут знать только верные люди.

– Нет, нам не сбежать. Они так усилили охрану, что теперь это немыслимо. Даже жить не хочется. Теперь я мечтаю только об одном: чтоб меня изрубили в схватке с охранниками. Так я избавлюсь от мучений.

С такими словами все были согласны и уныло повесили головы.
Внезапно у двери кто-то резко крикнул:

– Сюда идет охранник.

Тот явился быстро и грозно произнес:

– Ну-ка, расходитесь по комнатам. Вас тут много скопилось.