Забытые бастарды Восточного фронта. Американские летчики в СССР и распад антигитлеровской коалиции

Даже спустя десятки лет сержант Тупицын, которому предстояло дослужиться до подполковника, с удивительной ясностью помнил события, описанные Джексоном. Он был одним из восьми добровольцев, которым поручили спасать уцелевшие самолеты. Когда они приблизились к одной из немного поврежденных “летающих крепостей”, произошел взрыв, и несколько членов его группы были убиты и ранены. Тупицын сделал все, чтобы спасти раненых, и именно тогда заслужил уважение американцев. Он вспоминал, как раненых сажали в джип: “…начало светать и хорошо просматривалась местность, где мы должны наикратчайшим путем выехать с аэродрома. Я и Сухов шли в 30–40 метрах от автомашины, очищая путь от невзорвавшихся мин. Все это было связано с большим риском, однако закончилось благополучно”¹⁷.

“Отношение русских к американцам во время налета немного смущало, – писал позже полковник Олд о той памятной ночи. – Казалось, их заботило только то, чтобы с американцами и их техникой ничего не случилось, неважно какой ценой”. Посреди бомбардировки советских военных, и мужчин, и женщин, выгоняли из укрытий в открытое поле – тушить пожар на “летающих крепостях”, забрасывать горящие машины землей. От взрывов пострадало множество людей. Советские командиры явно были потрясены тем, что не смогли защитить союзников, и мобилизовали единственный оставшийся ресурс, чтобы сохранить лицо. В советской системе ценностей работал принцип, что самолеты и военная техника (особенно такие редкие и ценные, как те, что привезли американцы) были ценнее человеческих жизней. Спасать их, рискуя жизнью, в советской армии и авиации было обычным делом¹⁸.

Если у американцев под немецкими бомбами погибла в основном техника, то советская сторона поплатилась жизнями людей. О потерях Кесслер сообщал так: ремонту не подлежали 49 “Летающих крепостей” B-17, четыре “Дугласа” C-47 и один истребитель “Локхид” Р-38; 16 “летающих крепостей” можно было спасти, но нужен был серьезный ремонт; только шесть были в рабочем состоянии, а три “едва летали”. Согласно тому же отчету, советская сторона потеряла один “дуглас” – личный самолет генерала Перминова – и семь истребителей “Як”. Но людские потери были намного выше американских. У американцев сразу погиб один боец и ранены 13; среди советских граждан погибли 30 мужчин и женщин и 90 получили ранения – и это только в Полтаве, а еще несколько человек погибли в Пирятине и Миргороде, где бомбардировки были не столь ожесточенными¹⁹.

* * *

Среди советских граждан, погибших при налете, был известный журналист Петр Лидов, военный корреспондент газеты “Правда”. Лидов входил в группу советских и американских журналистов, приехавших в Полтаву освещать прибытие самолетов, которым предстояло принять участие в операции “Фрэнтик-2”. Он прославился в январе 1942 года, когда опубликовал очерк “Таня” о советской девушке из партизанского отряда, схваченной немцами в деревне под Москвой в ноябре 1941 года. На допросе немцы якобы спросили ее: “Скажите, где находится Сталин?” Она ответила: “Сталин находится на своем посту”. Немцы повесили девушку на глазах у всей деревни. Настоящее имя Тани – Зоя Космодемьянская. Она, 18-летняя московская школьница, добровольно вступила в диверсионно-разведывательную группу.

Лидов много сделал, чтобы узнать настоящее имя героини. Вместе с фотокорреспондентом Сергеем Струнниковым они эксгумировали тело Зои. Но он либо не знал, либо предпочел не раскрывать всех обстоятельств ее гибели: как советский диверсант, она непосредственно проводила в жизнь тактику “выжженной земли”: сжигались деревни, занятые немцами, вместе с их жителями-крестьянами. Именно колхозник, пытавшийся спасти свой дом от поджигателей-партизан, заметил Зою и предупредил немцев. Другие крестьяне осыпали ее оскорблениями, прежде чем она была казнена. Несмотря на то что история оказалась сложнее, чем та, которую рассказал Лидов, новая героиня уже родилась и стала одной из самых известных во время войны и после нее. И открыл ее корреспондент “Правды”²⁰.

С Лидовым в Полтаву приехал фотокорреспондент Николай Струнников, от газеты “Известия” – военный корреспондент Александр Кузнецов. Это была вторая поездка Лидова на базу. Первая, состоявшаяся 2 июня, завершилась статьей “Летающие крепости”, опубликованной в “Правде”, из которой советские читатели узнали о челночных бомбардировках. Как и другие журналисты, Лидов и его коллеги ночевали в спальном вагоне, стоявшем на железнодорожной ветке у окраины полтавской базы. Когда немцы начали бомбить аэродром, все укрылись в ближайшем окопе, пережили первую атаку, но в перерыве между бомбардировками выбрались и побежали в темноте – видимо, искать более безопасное укрытие²¹.