Забытые грезы

У Лины кружилась голова. В то время как она застряла в будущем, Невидимый город менялся бешеными темпами. Встревоженная, она задалась вопросом, какое влияние на будущее оказывают радикальные идеи Кинга. И на Бобби, которая была где-то снаружи.

– Каков ваш план? – спросила Лина.

Рыба энергично покачал головой.

– Еще рано. Ксавьер сообщит нам, когда настанет подходящий момент нанести удар.

Почему они не рассказывают, что задумали? Эта таинственность раздражала Лину. Теперь она была убеждена, что ее послали сюда только потому, что она должна была сыграть какую-то роль. И как с сердцем времени, которое она должна была открыть по собственной воле, чтобы воплотить магию в жизнь, никто не рассказывал ей, что на самом деле происходит. Истории затягивали ее. Она симпатизировала отступникам. Они мечтали вернуться к путешественникам во времени. Их забота о Невидимом городе была искренней. Но какую цену они готовы были заплатить?

Неподалеку метнулась тень. Чувство, что в запутанном хранилище происходит нечто большее, чем говорят отступники, усиливалось в душе Лины. Никто из присутствующих не отреагировал. Они притворялись, что ничего не произошло.

– Я пойду искать Бобби, – решительно сказала Лина, положив книгу на полку и устремившись прочь. Звук ее шагов неожиданно громко разнесся по коридорам. Сколько же здесь было комнат, которые она еще не видела?

Рыба был разочарован.

– Ты еще о стольком должна узнать.

– Я вернусь, – пообещала она. – Как только найду Бобби.

Она слишком долго пробыла здесь, внизу. Лина никогда не простила бы себе, если бы с Бобби тем временем что-то случилось, и она не могла оставаться здесь ни минуты дольше.

– Не ходи одна, – крикнул ей вслед Рыба. – Мы разрабатываем нападение на Кинга. И сможем победить только вместе. Ты не можешь подвергать наш план опасности.

32. Поющие бокалы

Лина выбежала из комнаты с голограммными книгами в большой зал, где все сидели за праздничным столом. Стоило ей внезапно ворваться, как все разговоры стихли. Еще одно свидетельство, что отступники что-то скрывали от нее. Никто не решался открыто заговорить о том, что происходило на самом деле. Но сейчас на это не было времени. Лина побежала дальше, и едва она снова покинула зал, разговоры снова возобновились. На бегу Лина пыталась уловить, о чем они говорят, но было трудно извлечь из беспорядочных фраз что-то значимое. Несколько раз она слышала свое имя. Видимо, им нужно было обсудить многое, чего она не должна слышать.

Лина бросилась через подземный ход к лестнице, когда заметила движение, заставившее ее остановиться. Ей показалось, или за ней маячит подозрительная тень? Неужели в темноте коридоров кто-то прятался? Осторожно она прокралась в ту сторону, где исчезла фигура, и с удивлением увидела в боковой комнате группу детей, склонившихся над рабочими столами, как на часовом заводе. Они работали над хронометрами. Значит, в конце концов, их можно починить? Лина уже собиралась подойти к ним, когда заметила молодую женщину, вышедшую из глубин водохранилища с пустой тарелкой и исчезнувшую в туннеле. Был ли кто-то, кто не ел с группой? Кто, во имя всего, прятался здесь? Лина последовала за фигурой. Теперь она могла использовать то, чему научилась, как путешественница во времени. Она тоже может быть невидимой.

На цыпочках, дрожа, она пробиралась по коридорам. Ее внутренние голоса подняли шум.

«Иди к Бобби. Ты ей нужна».

«Не обращай внимания на отступников».

«Это ловушка».

«Бобби! Ты должна пойти к Бобби».

Она не прислушалась ни к одному из голосов. Дорога извивалась, сужаясь, как слуховой канал, все более тесными спиралями. У Лины перехватило дыхание, когда она наконец добралась до зала с десятком колонн. Зал был таким высоким, что ей пришлось запрокинуть голову, чтобы охватить его во всей полноте. Ее взгляд скользил по колоннам, прощупывая каждый темный уголок, чтобы вовремя увидеть возможную опасность. Повсюду виднелись скрытые ниши и темные углы.

– Еще до начала аномальной жары в двадцатых годах это было центральное хранилище питьевой воды в городе, – объяснил голос из ниоткуда. Слова отражались многократным эхом, из-за чего было невозможно определить, откуда они исходят.

Дыхание Лины участилось от испуга. Голос говорил с ней? Давно ли ее обнаружили? Лина осторожно выглянула из-за колонны, куда инстинктивно спряталась. Она увидела одинокий стол, накрытый для одного человека. Свечи мерцали, заставляя тени плясать по стенам. Вся комната излучала священную атмосферу, сакральную красоту. Кто-то сидел за столом, наполовину скрытый за колонной. Лина увидела руку, которая, словно в замедленной съемке, наполняла бокал красным вином. Наполовину сгоревшие свечи капали на цветисто-белую скатерть. Булькающие звуки вина наполнили зал. Лина решительно шагнула вперед.

– Добро пожаловать, – сказал знакомый голос.