Забытые острова. Аннушка (СИ)

Когда выстрелы стихли и фигура Грубого перестала закрывать обзор, я увидела Лерку с пистолетом, из ствола которого еще шел дымок. В лесу стрельба тоже прекратилась. Знать бы еще, в чью пользу результат.

Ко мне подбежала Дзетта. Затараторила, враз забыв все русские и английские слова. Подняла меня, водрузила обратно на стул, «саежку» мою нашла и мне вернула. Вот силища у девки! Своего Борюсика, поди, запросто на руках носить сможет. Убедилась она, что все в порядке и отвернулась к австралийке. Спрашивается, кому я приказала лечь? А если в лесу сидит еще один вражина? Но, вроде, все в порядке. Вон, вышли два мужика. Руками помахали и двинули сюда. Что-то за собой волокут.

Подошла Лерка. Тяжело, словно мешок картошки на себе тащит. Первый раз девчонка сегодня человека убила. Говорят, после этого всех блевать тянет. Меня, помнится, тоже полоскало почем зря. А эта дошла, на покойника своего оглянулась, плюнула на труп, а потом рядом со мной на колени опустилась и крепко обняла. Я сперва даже растерялась: что это с ней?

В общем, обняла она меня, голову мне на колени сложила и, глядя снизу вверх, сказала старательно, медленно и даже почти по русски:

- Я тьебя очень бояться.

Я на автомате поправила:

- За тебя, Лерчик. Меня тебе бояться не надо

- Да, за тьебя, - послушно повторила она, и уже после этого расплакалась. А я сижу как дура с сухими глазами, только Лерку по голове глажу и говорю ей всякие глупости. Это что, я уже с этими войнушками настолько зачерствела, что и пореветь толком не могу? Я себя послушала – нет, никаких эмоций внутри не обнаружилось кроме нежности к подруге и глубокого удовлетворения от созерцания трех дохлых бандитов. Третьего Борюсик с Фридрихом притащили. Зачем, спрашивается? Там бы, на месте, обобрали и закопали. Ну теперь, значит, потащат обратно.

Только бразильянку мою успокоила, как Сара очнулась. И то лишь благодаря усилиям Дзетты. Очнулась, личность слегка обтерла и опять же ко мне. И такая вся виноватая-превиноватая. Мол, она не должна была так поступать, что нет ей прощения и все в таком духе. А саму ее все еще потряхивает от пережитого. Я хотела ей сказать что-нибудь дежурное, но глянула повнимательней – а ведь у нее глаза тоже на мокром месте, уже водой напитались до предела. И трясет ее не от кровищи, а от того, что она на самом деле себя непростительно виноватой считает. В самом деле: бывалая операционная сестра, кишков и крови навидалась выше крыши, а тут такой конфуз. Пришлось и ее утешать.

Когда слезы унялись, мы представляли из себя офигительное зрелище: более-менее чистой осталась Дзетта. Мужики были изгвазданы землей и травой – ползали на пузе, выслеживали по лесу ворога. А мы трое – я, Лерка и Сара – все в кровище, как будто этих бандитов сейчас зубами загрызли. Как есть вампирки! Вот такую веселую компашку и застала вылетевшая из леса с автоматом наперевес фрекен Олсен.

Надо сказать, она быстро сориентировалась в обстановке. Перешла с бега на шаг, уже спокойно подошла, оглядела поляну и остановилась чуть поодаль, обернувшись к тропе, по которой сама недавно прискакала. Через некоторое время из лесу вывалился запыхавшийся, держащийся за бок Михалыч. Вот куда, спрашивается, он несся? Какой из него сейчас боец?

Поляна была плотно загажена. Ползать по мозгам как-то не хотелось. Я попыталась подняться и у меня это даже получилось. Стоять на одной ноге тоже было вполне по силам, а вот двигаться – уже нет. Костыль бы какой, или хоть палку… так надоело задницей по земле елозить! Но это завтра, все завтра. А сейчас бравая фрекен сержант, увидев меня в вертикальном положении, рубанула строевым. За три шага до меня встала, руку к голове бросила – честь отдала на свой датский манер – и доложила:

- Госпожа Анна! Боевая задача выполнена!

Ну и я, понятно, ей в тон ответила:

- Благодарю за службу, сержант Олсен! Вольно! Отдыхайте.

Сказала – и сама охренела: это ж я по-английски шпарила! Да без запинки! Да и ее поняла влегкую! А еще сегодня утром и два слова с трудом могла связать. Вот что стресс животворящий делает! А вот и Михалыч следом подошел. По его хитрой морде вижу – у него есть много чего порассказать. Но при посторонних не будет, правило у него такое. Ладно, сейчас, всех разгоню, и приватно побеседуем.

- Борюсик, Фридрих! Вам – убрать территорию и закопать трупы. Сара, приведи себя в порядок и проверь новенькую. Она, наверное, уже очнулась. Грай, Лера, оприходуйте трофеи, потом мне доложите. Дзетта, что у нас с обедом? Надо кормить наших героев.

Все тут же забегали, засуетились, делом занялись. А мы с Михалычем отодвинулись в сторонку, присели на тот матрас, на котором Сара с утреца почивать изволила, и приступили к главному.

- Вот что я скажу тебе, Аннушка – начал дед без долгих вступлений. – Там просто сказка. Рай, если хочешь.

- Рай, говоришь? – усомнилась я. - И что там, в этом раю?

- Да все, что душе угодно! Во-первых, остров просто большой. Против этого – раз в десять больше. Если не больше.

Егерь хихикнул невольному каламбуру и продолжил: