Забытые острова. Аннушка

Наверное, я задремала. Черт! И целый час Михалыч со Снегуркой стояли около меня? Стыдобище! Ладно датчанка, ей по должности положено, да и тренировалась, наверное. А егерь? Он ведь далеко не мальчик. Я повернулась было к нему – извиниться, но первое, что увидела – стоящих передо мной людей. Теперь это уже была не толпа грязных дикарей. Нет, одежда их была в самом жалком состоянии, но ее, по крайней мере, попытались прополоскать. Да и внешне они стали выглядеть поприличней. И, кажется, тот их пофигизм к себе и ко всему окружающему, который так меня раздражал, если и не исчез совсем, то несколько поуменьшился.

В горле что-то скребануло. Я откашлялась, хлебнула воды из заботливо поданной фляжки и начала вступительную речь, отметив про себя, как внимательно меня стали слушать.

- Первое: мы пришли сюда надолго. Может быть, на несколько лет, а, возможно, и навсегда. И обустраиваться мы будем всерьез. Что в наших планах: строить новые дома и улучшать старые, сажать огород, если получится – разводить домашних животных – в общем, организовывать полноценное хозяйство. Рабочих рук потребуется много, сидеть без дела не придется никому. Так что, если кто-то не любит физический труд и рассчитывает жить за счет других, может сразу валить отсюда. Воровство и крысятничество я буду пресекать лично вот этим пистолетом.

Я выразительно похлопала ладонью по кобуре и продолжила:

- Перемены к лучшему будут, но не сразу. Сперва придется хорошенько поработать. Возможно, придется доказать кому-нибудь чересчур хитрожопому, что мы в состоянии постоять за себя. До сих пор у нас это получалось. Не идеально, сами видите, - я приподняла костыль, - но все же мы не потеряли никого из своих людей. Так что не ждите здесь легкой жизни. Комфорт, удобства, изобилие – все это еще предстоит создать. Что могу твердо обещать уже сейчас: полноценное трехразовое питание, медицинское обслуживание и нормальные санитарно-гигиенические условия. Жить пока придется в том, что есть, но дома будут у всех – это я обещаю. Чуть позже, как заработает канал поставки, обеспечу каждого нормальной одеждой, гигиеническими принадлежностями, бытовыми мелочами, посудой и прочим. На этом у меня все. Кто не хочет оставаться, может быть свободен. Вопросы есть?

- Есть!

Из задних рядов выдвинулся щупленький лысоватый мужичок.

- Вы дадите нам оружие?

- А вы умеете с ним обращаться?

- Ну-у…

Мужичек стушевался.

- Оружие выдам. Но не всем, не сразу и только после сдачи зачета фрекен Олсен.

- Я умею стрелять! – выдвинулся еще один мужик. Повыше, пошире в плечах и с татуировкой, виднеющейся из-под обрывка рукава рубахи.

- Очень хорошо. Я буду иметь вас в виду. Еще вопросы?

- А когда будет ужин?

Это спросила одна из женщин, из приодетых.

- Ужин готовится, будет после генеральной уборки ваших свинарников. Быстрее уберетесь – быстрее поедите. Вопросы кончились? Тогда устроим перепись населения. Меня интересуют имя, возраст, профессия, дополнительные навыки. Начнем с женщин. И не задерживайтесь здесь, начинайте уборку.

Я достала блокнот и карандаш.

- Подходите по одному…

Процедура прошла быстро. Люди подходили, называли свои данные и отправлялись к своим баракам. Когда все разошлись, я поманила егеря поближе:

- Слушай, Михалыч, присмотрись к народу на предмет того, кто как работает. Думается мне, не все эти буржуи нам подойдут.

Он кивнул и отправился в дозор, а ко мне подошла девушка из этих… вот как назвать? Местные? Новенькие? В общем, из бывших. Теперь, слегка отмывшись, она действительно стала выглядеть девушкой. Примерно моя ровесница. Впрочем, если её полностью привести в порядок, может, и помоложе окажется. Зовут ее Люсьен Флери, продавщица из Анжу. Подошла и спрашивает:

- Миссис Анна, скажите, а что с Пенни?

- Пенни? – не въехала я.

- Ну Пенелопа, вы ее куда-то унесли.

- А-а…

Вот же зараза! Когда подружка подыхала в вонючем загоне, она гуляла по округе вместо того, чтобы вытащить девку наружу, или хотя бы просто посидеть рядом. Да раз уж ей так дорога подружка, могла бы просто попытаться подойти к любому из моих людей, привлечь внимание. А когда эту Пенни уносили? Что, не могла подойти и спросить? А теперь пришла узнать, как ее здоровье? Я начала тихо звереть. Видимо, что-то такое прозвучало в моем голосе, из-за чего эта Люська вдруг заторопилась таким извиняющимся тоном:

- Понимаете, я все равно не могла для нее ничего сделать…

Сказала и глазки в землю уткнула. И чувствуется, что ей стыдно за то, что она сделала. Вернее, за то, чего не сделала. А ведь и в самом деле: если их здесь так жестко строили, запросто могли напрочь отбить желание самостоятельно обращаться к вооруженным людям. В конце концов, она хотя бы сейчас подошла, спросила. А другим и вовсе пофиг. Унесли девку – и хрен с ней. Сдохнет – хорошо, выживет – тоже неплохо. Рассудив таким образом, я ответила:

- Пенелопа серьезно больна. Удивительно, что она вообще дожила до нашего приезда. Сейчас она в лазарете под наблюдением доктора.

- А можно будет с ней увидеться?

Облегчение в голосе француженки было слышно, наверное, даже глухому.