Забытые тайны золотого языка

Но наука, друзья мои, – это ведь изобретение не наше. Знания – наши... А наука-то – немецкая. Поскольку всю науку вообще изобрели и создали немцы примерно 300-400 лет назад. Терминология – вся не наша, методология – не наша, правила ведения исследований – не наши, оформление полученных результатов, правила фиксации научных достижений и так далее, и так далее... – все это не наше. Да и сам дух исследований, дух науки, как бы они ни были хороши, – они, увы, давно не наши. Науку все мы, конечно, уважаем. Все кругом сейчас наука – во всем и повсюду, куда ни глянь...

Уважаю ли я багаж обретенных человечеством знаний? Да я его боготворю. Вот только наука это не столько сумма знаний, сколько методы их получения. Цель науки – неустанное изучение сокрытого, недопонятого, неизведанного для пользы тех, кто ее пестует и развивает. Различные знания добываются различными методами, формами, способами, инструментарием... И для понимания и изучения любых иностранных наук иностранный способ изучения этих наук, безусловно, способ не только наилучший, но и единственный. Существующая точка зрения науки на историю и любое языкознание – это традиционные представления немцев об истории всех народов и всех языков, на которых эти народы говорят.

Многих самоотверженных ученых я хорошо и подолгу знаю, со многими состою в очень хороших или в приятельских отношениях. Лично знаю многих ученых-философов, филологов и лингвистов. Однако, вот видите, мы создали Русскую Школу Русского языка. Обратите внимание, дорогие мои друзья и дорогие мои подруги, мы создали РУССКУЮ Школу Русского языка. РУС-СКУ-Ю. Ведь могут, имеют право и необходимость люди нашей многонациональной нации, где бы они нынче ни жили, иметь свои собственные знания о своей истории, об истории своего государства и о своем языке. Поскольку доподлинно известно и неоднократно проверено – что русскому хорошо, то немцу смерть. Мы, осознанно назвав школу так, как мы ее назвали, считаем, что поступили гуманно, предупредительно для всех тех, кто уже, в силу разных причин, не готов даже взглянуть на повсеместно существующие парадигмы как-либо иначе.

Передо мной вовсе не стоит задача разрушать сформировавшиеся под черепной коробкой большинства белковые связи и паттерны, ну, или, проще говоря, выносить людям засахарившийся мозг. Я лишь представляю вам мнение о русском языке людей, которые думают о русском языке, на русском же языке, говорили на русском языке русским языком, для русских людей, желающих изучать русский язык русским способом. Вот навертел!

Все мы с вами, действительно, многое в науку привнесли или отчаянно пытаемся привнести новое и проявить свое видение на существующее. Но стоит только наметиться чему-то своему, только наметиться собственному взгляду на свой язык, на свою культуру или свою историю – адепты немецкой школы сразу в штыки. И штыки эти – тоже чужие, хоть, к сожалению, зачастую держат эти штыки руки наших людей и направляются они нашими же головами...

Также я понимаю, что люди хотят знать, где же первоисточники того, о чем я рассказываю, дабы самолично погрузиться в них по самую толóку, дабы не быть бестолковыми. При этом они же хотят, чтобы я ссылался на науку, на летописи, на корифеев тех самых нерусских наук. Настаивают, чтобы я сверял наши уроки с представлениями о мире греков, любых европейцев, арабов, индусов, индейцев, китайцев...

Друзья мои! Но такого-эдакова, всякого-превсякого много-премного сказано, написано и издано до меня и без меня. Я же ссылаюсь непосредственно на сам наш язык. Я хочу ссылаться на нас с вами. На наших отцов, дедов и прадедов, на наших бабушек и прабабушек. Хочу ссылаться на наше мировосприятие, миропонимание и мировоззрение. На нашу душу, наконец... Надеюсь, хоть этого у нас никому не отнять.

Сегодня я намерен дать вам некоторые дополнения и уточнения к сказанному мною в шестом уроке о русских реках. Предчувствую, правда, что, как всегда, попутно придется прояснять множество и иных значений. Но что делать, коль уж я отважился говорить с вами не только на русском языке, но и русским языком.

Итак, в науке географии, как это ни покажется вам странным, сейчас белых пятен гора-а-а-а-аздо больше, чем было прежде. И это влечет за собой и в науке множество проблем...

Вот произнес слово «проблема», и уже нужно его прояснить. Поэтому придется прямо сейчас сказать кое-что и об облаках. Однажды поговорим на эту тему подробнее, а сейчас лишь сообщу, что слово «проблема» в русском языке буквально означает... «облако»! Об-ла-ко! Слово «проблема» – это просто другое, еще одно название облака. Проблема – это облако, а облако – это проблема. И не в каком-то переносном смысле, а в самом прямом. Произнося слово, услышьте его, пожалуйста. Проблема – это нечто белое на синем небе. Нечто пробелое, некая пробелость... пробел... белое пятно белого облака на синем небе.