Забытый август

- Сегодня не могу, - сказал я. - В одиннадцать часов у меня важное дело. Хорьку скажешь, что меня мать к бабушке послала.

Ровно в одиннадцать я пришел к Неле. На столе уже лежала "Геометрия", экзаменационные билеты и тетрадка в клетку. Неля была одета в широкий, длинный, до полу, халат своей матери.

- Ты пока посмотри первый билет, - сказала она, - а я сейчас приду.

Я не стал смотреть билет и, пока она что-то делала в передней (причесывалась, кажется), осмотрел комнату. Над круглым столом с бархатной скатертью низко висел красный матерчатый абажур (поэтому с крыши комната казалась нам красной). Между шифоньером и буфетом висела занавеска, за которой были видны две кровати. На стене я увидел фотографии Нели, ее отца и матери, а на круглом столе у окна стояла в рамке еще одна фотография, на ней черноволосая молодая женщина с большими глазами мечтательно смотрела куда-то вдаль.

Я взял фотографию в руки.

- Нравится? - спросила Неля, войдя в комнату. Она поменяла прическу.

- Да... красивая...

- Это моя тетя... В Москве живет.

- Сколько ей лет?

- Здесь девятнадцать, - показала на портрет Неля, - а вообще двадцать семь. Это до войны она снялась. Мы похожи с ней?

Я посмотрел на Нелю, но сразу же отвел глаза.

- Все говорят, что мы очень похожи. - Она улыбнулась, почувствовав, что я смущаюсь. - А мне кажется, что нет. Она такая красивая...

- Сходство, несомненно, есть, - сказал я.

- У меня глаза серые, - сказала Неля.

И мне пришлось посмотреть на нее. Глаза, действительно, были серые.

- А я думал, голубые.

- Все так думают... У них меняется цвет... А у тебя какие?

- Не знаю.

Она заглянула мне в глаза и спросила, почему я такой маленький. Я сказал, что не знаю.

- Тебе уже исполнилось пятнадцать?

- Нет.

- А-а... Ну тогда все нормально. А я думала, тебе больше.

Я сказал, что мне в феврале будет пятнадцать.

- А сколько лет вашему Пахану?

- Семнадцать.

- Он в меня очень влюблен?

- Откуда я знаю!

- А почему вы все его боитесь?

Я не знал, что ответить ей.

- Он нахал страшный, - продолжала Неля. - Руки распускает. Вы все его боитесь. Я знаю.

- Мы не боимся, - возразил я.

- Дети вы, вот что я тебе скажу, - перебила она. - Глупостями занимаетесь. У меня есть знакомые мальчики. Они совсем по-другому себя ведут. А им столько же лет.

- Мы на яхтах будем плавать, - сказал я. - На настоящих яхтах в открытом море.

Она посмотрела на меня недоверчиво. Потом вдруг спросила:

- А ты стихи писать можешь?

Я соврал, что могу.

- Дашь мне почитать? - Она села за стол и взяла в руки "Геометрию".

Я обещал дать и тоже сел за стол.

Мы занимались два часа.

Потом я побежал на свалку. За последние дни здесь появилось еще несколько куч с гранатами "лимонками", противогазами. Среди них мы надеялись найти годные к употреблению.

На свалке шел бой. Наши гнали ребят из дома железнодорожников. Их было человек пятнадцать, наших чуть побольше.

Я подоспел вовремя. Наскочил с тыла и заорал: "Бей железнодорожников!" Они задрапали еще быстрее и попрятались, Я несколько раз врезал одному толстяку. Он задержался, чтобы мне ответить, и мы захватили его в плен. Он сильно сопротивлялся, пришлось скрутить ему руки и перевязать ремнем за спиной. А чтобы он ногами не лягался, посадили его на землю. Он обозвал нас гадами и сказал, что мы хуже фашистов.

Мне показалось, что я его откуда-то знаю.

- Сам ты фашист! - сказал я. - Чуть глаз мне не выбил.

- Замолчи лучше, а то хуже будет, - пригрозил ему Хорек. - Вам сколько раз говорили, чтобы вы сюда не ходили!

- Это не ваша свалка, городская. Сюда весь город может ходить.

- Весь город может, а вы нет, - сказал Хорек. - Мы же не лезем к вам в парк.

- Пожалуйста, лезьте, - возразил толстяк. - Там всем места хватит. Кто вас не пускает?

- Нам ваш парк не нужен, а вы не ходите на свалку.

- Это не ваша свалка, - упрямо повторил толстяк. И тут я вспомнил, что видел его на бульваре. Это он учился плавать на веревке.

- Наша не наша, но мы ее заняли, - сказал Хорек.

- Может, вы заодно весь город займете? - спросил толстяк.

- Это не твое дело, И передай своим, что в следующий раз худо будет, если поймаем вас здесь.

- Ничего вы не можете нам сделать! Мы же вас не трогаем. Пожалуйста, приходите в наш парк, играйте сколько хотите.

- Не нужен нам ваш парк! - твердил Хорек. - Сколько раз тебе повторять? Заладил одно и то же. Сейчас получишь как следует.

- Я же говорю: вы фашисты!

- Ну, что будем с ним делать? - спросил нас Хорек.

- Врезать ему надо, чтобы знал наших, - предложил Качан.

- Может, ноги ему завяжем? - предложил Хорек. - Пусть полежит на солнышке!

- Солнечный удар может быть, - сказал я.

- Они наши враги, - Хорек посмотрел на меня сердито. - А врагам пощады нет.

В это время "железнодорожники" появились из-за своих укрытий в разных концах свалки и начали наступление. Их стало больше, наверное, получили подкрепление. Хорек оценил обстановку и решил отпустить толстяка.

- ...А ты знаешь, где я был?! - спросил я у Рафика.

Он, конечно, не догадался. Я хотел поморочить ему голову, но не выдержал и признался, что был у Нели целых три часа. Он не поверил. Я поклялся мамой.

- А что вы делали?