Забытый грех

– Я язычник. Пойдемте-ка на кухню, будем сейчас чай из пиал пить, я крепкий заварил. Зеленый. И сладости у меня есть. Вку-у-усные! – Он хитро прищурился. – Знаю я местечко в Москве одно, где можно купить самые настоящие рахат-лукум, нугу и пахлаву. Не подделки какие-нибудь, которые только по недоразумению так называются, а с любовью по старинным рецептам приготовленные. Был помоложе, мог и сам пахлаву испечь, но сейчас уже трудно долго за столом стоять.

Лямзин осторожно, чтоб не показаться невежливым, озирался по сторонам, разглядывая квартиру. Чувство было, что он вдруг из современной Москвы перенесся куда-то на Древний Восток – такое необычное и экзотичное оказалось убранство. Правда, когда они вошли на кухню, впечатление это частично исчезло, оставив после себя ощущение недослушанной сказки.

Когда чаепитие подошло к концу, Лямзин достал пакет с куколкой в пестром халате и нож.

– Посмотрите, пожалуйста, что вы можете о ней сказать? Эта кукла была приколота ножом к двери. Вот так, – он повернул корд лезвием вверх, демонстрируя, как было.

Старик внимательно рассмотрел куколку, кинул короткий взгляд на нож и сказал:

– Это лухтак, еще ее называют лухтаки ришта – кукла-оберег. Когда-то таких кукол делали, чтобы оберегать домашний очаг от злых духов. Потом стали мастерить для детей, иногда – при рождении ребенка. Кукла делается просто: две палочки складываются крестом, шьется для нее платье, и выполняется лицо. Это если для девочек. Для мальчиков – халат, как на этой кукле, и голова с намотанной тканью – чалмой. Делались эти обереги традиционно еще в домусульманский период и сохранились по сей день. Правда, только бабушки да прабабушки по-прежнему их мастерят. Ну и еще женщины в дальних кишлаках. Многие городские уже позабыли это искусство.

– Значит, кукла обозначает мальчика? – спросил Лямзин.

– Да. Эта кукла – оберег мальчика, мужчины. То есть она делалась один раз, когда ребенок рождался, и ее бережно хранили всю жизнь.

– Мне показалось странным, что кукла проткнута ножом так странно – лезвием вверх. Я прав или мне лишь чудится в этом некий подвох?

Василий Иванович медленно кивнул.

– Это корд, традиционный таджикский нож. Сам по себе он тоже может быть талисманом. Но не всегда. Вот эти узоры мне не нравятся. – И он пальцем показал на лезвие.

– Что они означают?

– Просьба о помощи темных сил. Вряд ли кто-то мог бы подарить такой нож младенцу.

– А в вашей культуре младенцам дарят ножи?

Старик улыбнулся.

– Я не слишком правильно выразился. При рождении ребенка отец может повесить над кроватью корд – как амулет, защищающий от злых сил. Но этот нож для другого предназначен. Куда, говорите, смотрело лезвие – вверх?

– Да.

Старик покачал головой.

– Нехорошо. Если так нож воткнуть – это означает, что в доме прольется кровь, кто-то умрет. Даже если такое ненароком получалось, то этим ножом сразу приносили жертву. Резали птицу или барашка, чтобы избежать беды.

– Так-так, – Лямзин побарабанил пальцами по столешнице, соображая, – выходит, кто-то хотел Азура напугать? Или предупредить?

– Или убить, – добавил старик. – Я же объясняю, само по себе это означает смерть и призыв на помощь темных сил. Даже если бы нож сам по себе так воткнули – уже плохо. Но проколотый лухтак – совсем нехорошо.

Лямзин поднялся и нервно закружил по кухне, благо она была достаточно просторной.

– Убитый лежал ногами к двери, с поднятой вверх рукой, – бормотал он, – пуля вошла в лоб, пробив дверной «глазок». Дверь при этом осталась закрытой. Да, убитый кого-то боялся. Сообщал о покушениях на него в милицию, а у него на двери – ряд замков. Какой же вывод, зачем прикололи к двери эту куклу?

– В лухтак изначально заложены свет, добро, защита, – сказал дед Дамира, – и, конечно, то, что чьи-то злые руки сотворили с куклой-оберегом, должно было испугать парня.

– Да, но как кукла оказалась на двери? Если это сделал убийца, значит, он был вхож в дом? – сказал Дамир.

– Хороший вопрос. Свои идеи есть?

Парень сокрушенно пожал плечами:

– Нет, Эдуард Петрович.

– А у меня, кажется, появились. Азур ни за что бы не открыл убийце дверь, потому что панически боялся. Давай смоделируем ситуацию. Раздается звонок, Азур не реагирует. Потом некто звонит снова, возможно, что-то говорит. Это было нечто такое, что вынудило парня ответить.

– Может, убийца был ему знаком?

– Скорее всего. Но давай моделировать дальше. Азур выходит из комнаты, и тут его взгляд падает на дверь: его оберег, которого не должны касаться чужие руки, проколот ножом. Да не просто как-нибудь – а лезвием вверх. Это для Азура означает смерть. И тогда он невольно делает шаг. Конечно же, он понимает, что куклу нужно немедленно снять, а кордом принести жертву, зарезать, к примеру, курицу. Убийца же из подъезда наблюдает за «глазком». Тогда был солнечный день, и солнце светило прямо в окно. Входная дверь у Азура расположена напротив кухни. Парень выходит в коридор, убийца видит мелькнувшую в «глазке» тень и стреляет в нее из пистолета.

– Значит, кукла, проткнутая ножом, понадобилась для того, чтобы испугать Азура? – сказал Дамир.