Забытый легион

— Рим никогда не забудет триумфального шествия, которое будет устроено после этой кампании!

Ариамн хотел сказать что-то еще, но тут оба собеседника увидели, что к ним приближается Лонгин. Следом за легатом шел смуглый человек в кожаной одежде. На поясе у незнакомца висела кривая сабля, а на согнутой левой руке он нес щит. С головы до ног его толстым слоем покрывала пыль, но даже сквозь нее было видно, что он посерел от усталости.

Лонгин, явно взволнованный, остановился и отсалютовал.

Красс недовольно скривил губы. Ариамн поспешно повторил его гримасу.

— Красс, его только что встретил один из наших разъездов. Это гонец от Артавазда, — сказал Лонгин, метнув на набатийца ненавидящий взгляд. — Он гнался за нами день и ночь.

Красс нахмурился.

— Он хочет, чтобы мы поверили, будто он не самозванец?

— При нем документ, заверенный царской печатью.

— И что еще нужно армянам? — сердито бросил Красс.

— На царя к северу отсюда напали большие силы парфян. Теперь Артавазд при всем желании не сможет присоединиться к нам.

Ариамн вскинул взгляд на Красса.

— Продолжай, — ледяным тоном потребовал полководец.

— Артавазд просит нас о помощи. — Не решаясь сразу продолжить, Лонгин умолк.

— Что еще?

— Он снова предлагает нам идти в Парфию через Армению.

— Этот пес хочет, чтобы яотступил? И кинулся выручать его? — загремел Красс. — Когда богатства Селевкии лежат у моих ног!

— Красс, этот путь намного безопаснее, — осмелился сказать легат, хотя было очевидно, что полководец не намерен идти на помощь клиенту республики.

Лицо Красса потемнело.

— Будет ли мне позволено высказать свое мнение? — вкрадчиво произнес Ариамн.

Оба римлянина, замершие было от напряжения, повернулись к нему.

— Великий, Ород, скорее всего, рассчитывал как раз на то, что ты пойдешь через горы. Он послал войско на север, но вместо тебя встретил там Артавазда.

— В таком случае понятно, почему вчера против нас вышло так мало парфян, — кивнул Красс.

— Он пытается задержать тебя, и ничего больше, — продолжал Ариамн. — И кроме этих разъездов, нам ничего не преграждает путь к столице.

Лонгина его слова не убедили.

— Чем докажешь?

— Терпение, легат, — мягко прервал его Красс. — Пусть говорит.

Набатиец вскользь взглянул на Лонгина.

— Вчера мои разведчики опередили лучников и прошли много миль на юго-восток. Там не было ни следа каких-либо еще парфянских войск. Ород навернякаувел свои силы на север.

— Почему же ты раньше об этом не сказал? — язвительно спросил Лонгин. — Это попахивает предательством.

Ариамн принял выражение оскорбленной невинности.

— Поэтому сегодня я вызываюсь лично возглавить разведку.

Красс одобрительно кивнул.

От внимания набатийца не укрылось, что Лонгин стиснул рукоять меча.

— Мы вернемся, как только увидим хоть какие-то признаки присутствия врага. Но я подозреваю, что путь к Селевкии все еще открыт. — Легата Ариамн подчеркнуто игнорировал. — Ты позволишь, великий?

Лицо Красса расплылось в широкой улыбке.

— Говоришь, разведчики не нашли никаких следов парфян?

— Никаких, великий.

Лонгин больше не мог сдерживаться.

— Красс, не доверяй этой змее! Я точно знаю, это ловушка. Почему бы не вернуться к Евфрату и не соединиться с Артаваздом? Если у нас будет десять с лишним тысяч конников, мы растопчем любого врага.

— Молчать! — взвизгнул Красс. — Или у тебя с этим проклятым армянином какие-то свои дела?

— Конечно нет, — пробормотал Лонгин, ошеломленный тупостью и чванством Красса.

— Тогда заткнись. Если, конечно, не хочешь окончить жизнь рядовым.

Лонгин заставил себя сдержать гнев. Сухо отсалютовав, он повернулся к выходу, но все же задержался.

— Пусть только твое предательство подтвердится — я своими руками распну тебя, — прошептал он и только после этого вышел.

— Итак, сегодня мы истребим ту мошкару, которая досаждает моим людям, — заявил Красс.

Набатиец широко улыбнулся.

* * *

Вскоре после того как состоялся этот разговор, Ромул и Тарквиний провожали глазами длинную колонну набатийских конников, направлявшуюся на юго-восток.

— Неужели он так вот взял и отпустил их всех?

— Да, мы их больше не увидим, — кивнул этруск и посмотрел на тонкую полоску облаков, висевшую в той стороне неба, куда направлялись удаляющиеся кавалеристы.

Ромул недоверчиво потряс головой.

— Я это заранее знал. — Бренн в который раз точил клинок своего меча. — Наш полководец — круглый дурак.

— Ариамн очень хитер. Он попросту говорил Крассу то, что тот хотел услышать, — уверенно сказал этруск.

— Теперь у нас осталось только две тысячи конников, заметил Ромул. — Интересно, сколько выставят парфяне?

— Пятерых против одного нашего.

Ромул нахмурился, пытаясь подсчитать, сколько же стрел может выпустить такое множество лучников.

Тарквиний оглянулся и, убедившись, что никто посторонний их не услышит, негромко сказал:

— В предстоящей битве тысячи расстанутся с жизнью.

Галл потемнел лицом.

— А с нами что будет?