Забытый мир

Затем они очутились в мире, где не было живых людей, но имелось множество странных высотных зданий, осколки стёкол валялись, кажется, повсюду, как и многочисленные горы мусора. А затем небеса нахмурились мрачными желтоватыми тучами и разлились дождём, обжигающим, почти как серная кислота. После, переждав выпадение опасных осадков в одном из таких зданий, где было множество помещений, странной мебели и не менее удивительных приборов, они заблудились в тумане, который по своему воздействию, как охотно заметил Кэвин, напомнил ему газовую камеру с убийцами – в США, или с жертвами нацистов – почти везде.

Павел покачнулся и ухватился за спутника, просто потому, что тот оказался ближе, чем очередной ржавый остов или чудом сохранившееся дерево. Ему казалось, что его голова вот-вот взорвётся, а глаза вылетят из орбит, как пробки из шампанского.

– Ты ещё не осознал? – голос Кэвина звучал прямо в голове, вызывая ещё большую головную боль. – И боль, и смерть для нас не имеют значения. Как и в мирах Кольца, так и на нашей родной планете. Когда ты это осознаешь, то станешь намного сильнее. Не жертвой, а мучителем. Не то, чтобы это было намного лучше, но лучше быть надзирателем в концлагере, чем заключённым в нём же.

– Я бы вообще предпочёл держаться от концлагеря как можно дальше, – злобно фыркнул Павел, чувствуя, как тело постепенно становится неживым. На какой-то ужасный миг он подумал, что превращается в статую. И что проведёт вечность в таком вот непотребном виде.

– Как и все люди, которые пытаются убежать от войны. Но это невозможно, так как от противника, заполнившего почти весь земной шар, сложно удрать. Ну, разве что попытаться научиться дышать без кислорода, обходиться без еды и летать в невесомости без космического корабля, – сыронизировал он. – А теперь пошли дальше, шевели копытами! Да нет, это я так, образно сказал, не волнуйся, никаких копыт у тебя не выросло.

Тяжело вздохнув, Павел закатил глаза и, опираясь на почти волочившего его на себе Кэвина, рассказывающего что-то на самом деле интересное и жутко секретное, пытался не заснуть. Оригинальные игры в мёртвое – живое его изрядно утомили.

ГЛАВА 7. Спешу домой

Жара очень напоминала пустыню, раскалённым маревом дрожа над асфальтом Львова. "Западная столица" хмурилась грозовыми тучами, обещающими долгожданное освобождение от жары, но дышать всё ещё было нечем. Духота словно брала за горло, как бандит в подворотне, и резала глаза яркими солнечными отблесками.

Солнце казалось разозлённым до крайности, желающим сжечь каждого человека, словно Святая инквизиция, обнаружившая целую толпу еретиков как раз возле склада с дровами.

На вокзале пахло непередаваемой смесью неприятных запахов, состоявших из особой ноты "аромата", доступной только на вокзалах и сразу узнаваемой, но непонятно, от чего или от кого исходящей. Также пахло прогнившими арбузами, дешёвой выпивкой и ещё более дешёвыми сигаретами.

А ещё от некоторых женщин исходил шлейф очень дорогих духов, которые привлекали к ним внимание не меньше, чем прожектор, направленный на артистов на сцене. И эти изысканные красавицы, непонятно что забывшие на вокзале, стремились суетливыми походками как можно быстрее перейти границу одного мира – грязного, дымного, переполненного бомжами, цыганами и калеками, в более светлый, не такой грязный и куда более праздничный мир старинного города.

Аристарх зевал от бессонницы, всё ещё будто ощущая раскачивания плацкартного купе, в котором провёл одну из самых ужасных ночей в своей жизни, с трудом отбившись от пьяных попутчиков, желающих подружиться и затащить в своё вечное братство алкоголиков-путешественников, и вынужденный всю ночь слушать их песни, ругань нервного проводника, тщетно пытающегося их успокоить, пошлые разговоры "за жизнь", а также "наслаждаться" запахом немытых тел, дешёвой водки и навеки въевшийся в каждую деталь грязи.

Ощутив аромат духов одной из девушек, которая быстро перебирала ногами, откидывая голову под тяжестью длинных волос медного оттенка, Ари пообещал сам себе, что зайдёт в дорогое – обязательно! – кафе, выпьет лучшего во всей Украине кофе, а также обязательно склеит какую-нибудь длинноногую красотку. Впрочем, от компании беспечно щебечущих подруг или даже очаровательных близняшек, он бы тоже не отказался.

Парня удивило, что запаха кофе он не ощущал, хотя Львов, кроме старинных достопримечательностей, славился своими удивительными кофейнями с вкуснейшим кофе.

Голова раскалывалась, словно он всю ночь бухал с работниками какого-то там завода. Которые всю дорогу с упоением перечисляли марки самого дорогого в мире спиртного, надираясь водкой класса "для бомжей". Хотя ему и витающих запахов спиртного хватило, чтобы его затошнило.