Забытый - Москва

- Вечером сегодня насидимся, пир устраивает в нашу честь, а сейчас что же, только самое главное. Мне и того хватило.

- Вот тебе раз! Не иначе как Тверью озаботил?

- Почти. Ржевой.

- Аа-а...

- Ну ладно, пойдем за стол.

В переходе перед трапезной навстречу ему поднялись только двое (он даже оторопел): Иоганн и Корноух.

- А где ж остальные?

- А все. Кого ты хотел?

- Ну... монах, Юли...

- Монах в Серпухове с князь-Владимиром безвылазно. Кремль устраивают. Юли отдельно теперь живет, тут особый разговор.

- Та-ак... Константин, конечно...

- На Оке. А Гаврила и Алексей с ним. Чехи сюда носа не кажут, видно, там дел хватает, так что...

- Ефим?

- Вот разве что Ефим. Сейчас тебя встретит. Лично собрался угощать.

- Да-а... ну что ж... Так ведь это хорошо! Значит, все при деле?! А, Андрюшка?! Значит и нам без дела никак.

- Никак, никак,- весело скалится Корноух, - ты хоть отоспись дома с недельку, а то не успел приехать, а уже опять - "без дела никак". Оглянуться бы да расслабиться. Кажется, заслужили.

- Все заслуги, каковы бы они ни были, всегда в прошлом. И ничего с этим не поделаешь. А жить приходится теми, которых от тебя только ожидают, - Бобер обнимает выскочившего из трапезной Ефима, - верно, Ефим?

- О! Еще как верно, княже, верней не скажешь!

- А для будущих заслуг на всю катушку вертеться надо.

- Потому с тобой и не отдохнешь никогда толком, - вздыхает Корноух, да я уж привык. И не в претензии.

- А то ты в Нижнем не отдохнул, - Дмитрий увидел, как улыбка Корноуха из веселой превращается в испуганную, усмехнулся и повернулся к Ефиму:

- Ну что? К столу?

За столом рядом с княгиней воздвиглась новая личность - бобровская Люба.

- Ты как здесь оказалась?! - весело вытаращился на нее Бобер, пытаясь заглянуть в глаза.

Люба смутилась ужасно, пунцово покраснела, опустила голову, прошептала чуть слышно:

- Княгиня велела...

Княгиня склонилась к ней, потрепала по плечу - не робей, мол, и князю:

- Не смущай женщину. Чего тебе? Она мне давно верная помощница, еще с Литвы. А мне без Юли одной никак, вот и...

- Да ладно, ладно! Уж и спросить нельзя. А ты чего краснеешь? Видишь, как мне из-за тебя досталось. За этим столом нельзя смущаться, чай не первый раз сидишь.

- Первый... - Люба еще сильней краснеет, до слез, совсем склоняет голову, все смеются, а княгиня досадливо машет на всех рукой, обнимает ее, успокаивает, и Дмитрий, чтобы отвлеч от них внимание и разрядить обстановку, спрашивает:

- А что же Юли, насовсем или заглядывает?

- Не заглядывает, разругалась с нами. У нее теперь свои дела. Важные. С Вельяминовыми она завязалась. В друзья и партнеры.

- Какие еще партнеры?!

- Вельяминовы с купцов много имеют. Самые богатые, сурожане, все с ними темные друзья. Юли свои деньги через Василь Василича отдала им в оборот. Они ей меньше чем за год такой барыш накрутили - никто сосчитать не берется. Дом себе отгрохала у Ризоположенских ворот, да за городом, в какой-то Балашихе (далеко) еще дом. Словом, богатая стала женщина. И важная. Нашим хозяйством некогда стало заниматься.

- Ну и ну! - Дмитрий ограничился только этим, поймав напряженный Любин взгляд.- А хозяйством, значит, Люба теперь? Ефим, как помощница-то?

- О-о, князь, и не рассказать уже, как хороша. Толковая, исполнительная! А шустра - все в руках так уже и горит.

- Что ж, лучше чем Юли?

- Не могу сказать плохо о Юли.... - Ефим замялся, - но ты ж знаешь, какая она... Как командовала... Она ж могла и полком скомандовать...

- А теперь командуешь ты?

Корноух с Иоганном хохотнули, даже Люба, слегка уже отошедшая от смущения, улы6нулась, а Ефим замахал руками:

- Как такое можно говорить, князь! Разве я могу переложить все на эти хрупкие плечи! Просто у нас с ней хороший контакт.

- А как Любин муж смотрит на этот контакт?

Ефим отнесся к вопросу легкомысленно и быстро и весело ляпнул: