Забытый прародитель человечества

В славянском мире название интересующего созвездия впервые встречается нам в древнерусских переводах Библии, где в соответствующих фрагментах пророка Исаии и Иова слово кружилие поставлено на место упоминания Ориона в этих ветхозаветных текстах: «Звѣзды бо нбныя и кружиліа и вся тварь нбеная света не просиауть» (Ис. ХIII, 10) и «Разумѣлъ ли еси соузъ власожелиць и ограженіе кружилицъ» (Иов. XXXVIII, 31)^{136}. Об устойчивости подобного наименования Ориона в Древней Руси свидетельствует и то, что данное слово еще как минимум дважды используется в переводной литературе. Оно встречается нам при переводах «Шестиднсва» экзарха Иоанна: «Бъ имена полагаетъ свѣтиламь яко же се: денница, или прѣходница, власежелици, кроужалия», а также «Хроники» Иоанна Малалы: «Невродъ сътвори Вавилонъ, его глють Перси Бга бывше и суща въ звѣздах нбеных, его ж наричають кроужиліе»^{137}. Последний фрагмент интересен еще и тем, что указывает на былое обожествление созвездия Орион. Понятно, что персы не обожествляли библейского Нимврода и не отождествляли его с Орионом, однако данный пассаж, возможно, отражает отголоски былой значимости данного созвездия, сохранившиеся в византийско-славянском мире на момент создания и перевода этой «Хроники». Еще более показательным является соотнесение данного созвездия с легендарным библейским охотником. В агадической традиции Нимврод вообще первый охотник, первый царь, первый, кто начал воевать с другими народами, возмутитель всего парода против Яхве и руководитель постройки Вавилонской башни, которая именуется «домом Нимврода»^{138}. Широкое распространение перевода «Хроники» Иоанна Малалы в славянском мире косвенно может свидетельствовать о том, что данное соотнесение было свойствснно и славянам. Обращает на себя внимание, что как «Хроника» Иоанна Малалы, так и армянская традиция связывают небесного охотника с Вавилоном — местом, где, согласно Библии, произошло легендарное разделение языков и опосредованно началась история уже каждого конкретного народа, населяющего землю. Поскольку армянские хронисты не только не отождествляли своего прародителя Ориона-Хайка с библейским Нимвродом, а, наоборот, изображали их как смертельных врагов, говорить о византийском влиянии на них не приходится. Таким образом, как армянские, так и византийско-славянские книжники, независимо друг от друга, при обращении к образу Ориона помещали его, образно говоря, в начало времен, в тот период библейской истории, когда, собственно, и начиналась история каждого конкретного народа.

Описывая положение созвездий во время своих дальних странствий, Афанасий Никитин отмечал: «Волосыны да Коло в зорю вошьли, а Лось головою стоит на восток»^{139}. Исследователи как древнерусского языка, так и истории астрономии сходятся во мнении, что в данном случае Волосынями знаменитый путешественник называет Плеяды, Коло — Орион, а Лосем — Большую Медведицу. Данный отрывок интересен для нас в двух отношениях. Во-первых, Орион и Плеяды упоминаются Афанасием Никитиным вместе, а во-вторых, особо отмечается положение обоих этих созвездий при восходе солнца, что, как мы увидим ниже, имело достаточно значительный смысл. Как первое, так и второе обстоятельство могут свидетельствовать о существовании на Руси соответствующей традиции астрономических наблюдений.