Забытый сон

— Да, мы знали об этом. У одного из наших жильцов были свои личные пристрастия, и в полиции об этом узнали. Тогда вообще ходили разговоры о том, что в городе готовят кассеты с малолетними детьми. Но у нас ничего такого никогда не было. Я работал там столько лет, и ни один ребенок к нам никогда не приходил. Это абсолютно точно. В нашем доме были только дети тех, кто у нас жил. Рябов тоже ничего такого не видел. Мы узнали бы об этом первыми.

— Вы дежурили целые сутки. Никто из посторонних в дом не входил?

— Гости были, но они все ушли. Я помню, что все гости ушли. Мы за этим следили.

— Вы отмечали гостей, которые приходили к вам в дом?

— Нет, конечно. Но каждого проверяли. Спрашивали, куда и зачем он идет. И пока не получали подтверждение, никого не пропускали.

— И все пришедшие потом ушли?

— Кажется, да. Но за тем, как они уходили, мы уже не так следили. Согласитесь, что это уже не наша обязанность. Консьерж обеспечивает безопасность и покой хозяев до того предела, пока они сами этого хотят. Мы впускаем гостей только с согласия хозяев, но потом они сами решают, когда им выставлять этих гостей. Это уже было не наше дело.

— А вы не можете вспомнить, кто именно и к кому приходил в тот день?

— Конечно, нет, — ответил Андрей, — прошло столько лет.

Снова позвонил телефон, и он снова взял трубку.

— Мог кто-то из гостей войти в дом и потом из него не выйти? — задал вопрос Дронго.

— Теоретически, думаю, да. В тот вечер, за день до убийства, на третьем этаже отмечали рождение внука. Было много народа, человек пятнадцать или двадцать. Я мог кого-то не заметить: не тогда, когда он входил, а когда уходил. Тем более что они выходили целой толпой, и я их, конечно, не считал.

Дронго нахмурился. Про день рождения ему еще никто не сообщал. Очевидно, решив, что это не важно.

— В доме всего восемь квартир, — напомнил он. — Вы не помните, у кого отмечали рождение внука?

— Конечно, помню. На третьем этаже. Там жил банкир Леонидов с семьей. Это у него родился внук, и он пригласил к себе столько гостей. Его дочь и сейчас живет в этом доме.

— Леонидов, — задумчиво произнес Дронго, — сколько ему было лет?

— Тогда лет пятьдесят. Его дочь вышла замуж и родила ему внука. Тогда он очень шумно отмечал его рождение и, конечно, представить себе не мог своей дальнейшей судьбы.

— Что с ним случилось?

— Спустя четыре года его убили. Нет, через пять. Как раз в Москве был дефолт, а банк Леонидова работал с российскими поставками. Это какая-то темная история. Его застрелили прямо в центре Риги, а убийц, говорят, до сих пор не нашли. А сын Леонидова стал руководителем банка вместо отца.

— Его застрелили в девяносто восьмом? — уточнил Дронго.

— Да, в конце девяносто восьмого.

Дронго хотел задать следующий вопрос, но в комнату опять вошли посторонние люди, и ему пришлось замолчать. На этот раз разговор шел несколько минут. Когда посторонние вышли, Скалбе растерянно развел руками, как бы извинясь.

— Я хотел у вас спросить насчет этого банкира, — сказал Дронго.

— Какого банкира? — Андрею трудно было переключить свое внимание.

— Леонидова, — напомнил Дронго, — вы говорили, что на третьем этаже жил банкир, которого потом застрелили.

— Правильно. Его потом застрелили.

— Как вы считаете, он не мог иметь никакого отношения к самоубийству Арманда Краулиня? Ведь Арманд как раз ждал письма из банка. Возможно, это самоубийство было связано с последующим убийством Леонидова?

— Не думаю. По-моему, они даже не были толком знакомы. Леонидовы вселились в начале девяносто второго, когда Арманд Краулинь там уже не жил. А в девяносто третьем он решил сделать ремонт в квартире своего отца и вывез оттуда почти всю мебель, которую можно было вывезти. Кроме самых массивных вещей. Они остались в квартире. Там работала целая бригада строителей.

— Его сосед по лестничной клетке был строителем, — вспомнил Дронго. — Там работала бригада этого Березкина?

— Нет. Это была частная бригада. Березкин тогда работал совсем по другому профилю. Арманд оставлял нам запасные ключи для рабочих.

— Рябов говорил мне, что в квартире Краулиня сильно пахло краской, когда они туда вошли. Почему же рабочие не оставили окна открытыми? Ведь запах краски улетучился бы быстрее.

— Окна? — вспомнил Андрей и нахмурился. — Окна были открыты, — сказал он после недолгого колебания.

— Окна были закрыты, — возразил Дронго, — на это обратили внимание все вошедшие в квартиру. Во-первых, запах краски, а во-вторых, это обстоятельство должно было быть указано в протоколах осмотра места происшествия.

— Не знаю, — было заметно, что Андрей вспоминает, — но рабочие оставили окна открытыми, это я помню абсолютно точно. Они еще выбрасывали из окон большой картон. Я стоял на улице и видел.

— Но кто-то закрыл окна, — тихо произнес Дронго, — кто-то другой вошел в квартиру и закрыл окна.

— Может, сам Арманд Краулинь? — предположил Скалбе.