– Я открыла Анжелике тайну нашего рода, – призналась Стелла, – и потребовала дать клятву никогда не выходить замуж. Потом я уехала из этого города и не возвращалась больше сорока лет. Если не стареешь, невозможно долго жить на одном месте. Мне постоянно приходилось переезжать. Когда же я вернулась и снова разыскала Анжелику, она жила одна и заверила меня, что сдержала свое обещание. После я даже проверила по документам – она действительно ни с кем не заключала брака и второго человека с ее фамилией на свет не появилось. – Теперь ты понимаешь, – заключила Стелла, обернувшись к Энтони, – каким для меня потрясением оказался твой рассказ о доставшемся тебе наследстве, твое появление в моем доме с этими браслетами на руках. Я надеялась, что со смертью Анжелики кончится срок моего проклятия. Но все только началось…
– Анжелика была прирожденной гадалкой, – улыбнулся Тони. – Еще в детстве она предсказала себе несчастный брак. Потому-то так легко согласилась никогда не выходить замуж. Вырастить дочь это обещание ей нисколько не помешало. И ко времени твоего возвращения Ирма успела сменить фамилию, доставшуюся от отца, ведь ей выходить замуж никто не запрещал.
– А после уж и наша мама дважды сбегала под венец, – тоном любящего дядюшки подхватил Джеймс, – заметь, тоже каждый раз меняя фамилию. Следы были запутаны отменно, что и говорить. Одного в толк не возьму – как же вас все-таки угораздило встретиться?
Ни он, ни она глаз друг с друга не сводили. Прямо двое любовников – не поймешь, то ли сейчас целоваться бросятся, то ли придушат один другого.
– Но мы встретились, – сказал он.
– Встретились, – кивнула она.
– И ты решила меня убить.
– Я должна была это сделать.
– Поэтому ты сожгла собственную квартиру? Но зачем же тогда включила пожарную сигнализацию?
– Я думала, ты не выживешь.
– Но я выжил. И четыре года считал себя убийцей. Четыре долгих года и семь месяцев. Где ты была все это время?
– Пыталась проникнуть в замок. Искала способ избавиться от Книги.
– Ах, какая самонадеянность! – воскликнул Джеймс-Только зря старалась.
– Но когда поняла, что у тебя ничего не выйдет, ты снова вернулась ко мне, – продолжил Тони. – Ты наняла демонов, подстраивала ловушки. Но вместо меня погибли Линда и Сандра. Они-то чем тебе помешали?
– В их смерти вини не меня, – твердо ответила Стелла.
– Кого же? – прищурился Энтони.
Она не ответила. Взгляд ее остановился на Джеймсе.
Мир вокруг замер. По мановению руки застыли на ветвях листья, слова повисли в тишине, все остановилось. Время будто выключилось.
– Зачем ты это сделал? – спросил Энтони.
Только он и Джеймс остались «живыми» среди статуй.
Никто не шевелился. Даже мотылек, беззаботно порхавший над цветами, застыл в воздухе – словно осенний лист, приколотый булавкой к пустоте.
– Хочу сказать тебе кое-что, – заявил Джеймс, – без лишних свидетелей.
– Что сказать? Признаться, что это ты убил моих близких?
– Какие громкие слова! «Убил»! Все люди смертны, мой мальчик, рано или поздно умрут все, кого ты любишь. Я лишь использовал смерть этих двоих – тебе же на пользу. И здесь нет ничего плохого, потому что с каждой такой потерей ты приобретаешь гораздо большее. Ты становишься свободнее, сильнее, жестче. У тебя не останется уязвимых мест, которыми могли бы воспользоваться твои враги.
– Ты всегда говорил, что моя сила в боли…