Забытый Завоеватель (СИ)

К началу Грунея Кайдус уже вовсю ползал, но разговорчивей от этого не стал. Теперь, требуя еды, он больше не кричал, а лишь нетерпеливо дергал мать за юбку. Стоило ей на мгновенье отвернуться, как он исчезал. Но она не волновалась, зная, что всегда сможет найти сына на небольшой лужайке, расположенной позади дома. Там он любил подолгу сидеть, смотря вдаль ничего не видящим взглядом.

Иногда Адалинде казалось, что сын понимает все, что она ему говорит. А говорила она с ним часто. Рассказывала обо всем, что только приходило в голову: о том, как правильно ухаживать за домашними животными, о том, насколько остро заточен ее кухонный нож. О жизни на отцовской ферме, и сборе корений и лекарственных трав в соседнем лесу.

А порой они с сыном играли. Он указывал пальчиком на какой-нибудь предмет, а она говорила, как он называется.

Еще через месяц, Кайдус начал понемногу ходить и полностью отказался от ее молока. Как и прежде, он выказывал свой голод дерганьем за юбку, но тянулся теперь не к ее груди, а к пище, стоящей на столе. Из-за этого ей пришлось готовить для него пюре из питательного корня Дерлит, которое он с аппетитом ел.

***

За день тяжелой работы в поле, Адалинда получала всего 5 эрнов. Вообще-то, обычно за такую работу платили пятнадцать, но женщина соглашалась и на пять, так как желающих ее нанять с каждым днем становилось все меньше. Однажды, возвращаясь домой с работы, она повстречала на своем пути охотника, умудрившегося подстрелить очень редкого в этой местности чешуйчатого зайца. Каким-то невероятным образом, ей удалось уговорить мужчину продать ей четвертину зайца всего за 2 эрна.

Ей не было жалко этих денег — она хотела побаловать сына, которому сегодня исполнялся год.

Используя множество различных трав и корений, она приготовила для сына мясное рагу. Тщательно остудив, поставила перед Кайдусом большую миску, отложив себе лишь небольшую часть.

Мясо не было редкостью в доме Адалинды — Трой, возвращаясь со службы, всегда подстреливал в соседнем лесу какую-нибудь живность или дичь. Но чешуйчатые зайцы, мясо которых считалось редким деликатесом, ему ни разу не попадались. Их можно было встретить только в конце Аливея, когда они, в поисках пары, поднимались на поверхность. Остальное время эти животные проводили в норах, уходящих глубоко под землю.

Закончив есть, Адалинда посмотрела на сына и только сейчас заметила, с каким интересом он за ней наблюдает.

— С днем рождения, сынок, — улыбнулась она ему.

Кайдус всегда был спокойным ребенком. Он никогда не капризничал, и плакал, только когда хотел есть. Когда она, не в силах вынести призрения односельчан, отчаянно плакала, он смотрел на нее так, словно хотел помочь, но не знал, как это сделать. Он никогда не заставлял ее волноваться, внимательно выслушивая все, о чем она говорила, при этом, даже не пытаясь, что-нибудь сказать в ответ.

"Такой замечательный ребенок не может быть демоном. Как жаль, что я не могу оградить его от всей этой ненависти. Не могу даже в день рождения, подарить ему что-то большее, чем обычная еда. Мне так жаль, но я ничего не могу ему дать".

От этих мыслей по ее щекам покатились слезы.

Именно в этот момент Кайдус открыл рот и очень четко произнес:

— Почему ты постоянно плачешь?

"!!" — От удивления Адалинда потеряла дар речи.

Глава 4. Утечка маны

Адалина, конечно, переживала, что Кайдус никак не начнет говорить, но никак не ожидала, что его первые слова будут такими. Она и раньше понимала, что ее малыш сильно отличается от остальных детей, но не думала, что настолько.

"Это демон!!" — Зазвучали в ее голове слова повитухи.

На Адалину внезапно нахлынул страх. Колени предательски подогнулись, и она упала на землю.

— Что с тобой? — Обеспокоенно спросил Кайдус, подбежав к матери.

Взглянув в невинное личико сына, она, отбросив прочь сомнения, с улыбкой произнесла:

— Я переживала, что ты никогда не заговоришь. А если это все же случиться, думала, твоими первыми словами, будут мама или папа. Но никак не вопрос о причине моих слез. А теперь я чувствую себя на редкость глупо.

Она старалась не думать, почему годовалый малыш разговаривает с ней, как взрослый.

— Прости, — услышала женщина в ответ.

Честно говоря, она не была до конца уверена, что это не бред ее больного воображения.

— Как давно ты начал меня понимать? — Пытаясь окончательно все прояснить, спросила Адалина.

— С тех пор, как начал ползать.

— Невероятно! Но тебе ведь было всего шесть месяцев! — Воскликнула Адалина.

Она разговаривала с ним практически с самого рождения, и не могла поверить, что он ее почти все время понимал. От понимания, что это все неспроста, ее душу снова обуял страх.

— И все же, почему ты так часто плачешь? — Повторно заданный вопрос Кайдуса привел ее в чувства.

***

И Адалину словно прорвало.

"Это я во всем виноват. Из-за меня жители деревни ненавидят мою семью. Из-за меня страдает мать". — Вдруг понял Кайдус.

— Думаю, это можно исправить, — Кайдус закрыл глаза, сосредотачиваясь.