Зачарованные острова Галапагосы

Оглядевшись, я сел у входа в пещеру. Здесь скала образовывала крутой склон, состоявший из осколков коралла, камней и песка. Начало его терялось в мрачной глубине. Встречное течение мутило воду, оттого я мало что видел дальше 10 метров. Но и в этом коротком радиусе разыгралась захватывающая сцена, приковавшая меня к месту. Большой окунь из рода Evoplites, угрюмо поглядывая по сторонам, выруливал мягкими плавниками над дном пещеры и вскоре оказался недалеко от моих ног. Здесь он остановился над глыбой и широко раскрыл пасть, словно собираясь зевнуть. Одновременно он поднял жаберные крышки и замер в таком положении. К нему немедленно подплыли два изящных губана с широкой черной продольной полосой на боках. Двигаясь точно в танце, они - я не мог этого не заметить - направились прямо в пасть хищной рыбе и, я с трудом поверил своим глазам, мигом исчезли в ней. Я смотрел окуню прямо в рот и видел, как маленькие рыбки скребли и чистили его нёбо. Еще один губан проскользнул под жаберную крышку и столь же усердно принялся чистить полость рта окуня. Только теперь я увидел, как из нее в разные стороны разбегаются крошечные рачки. Вот почему окунь терпел губанов! Малютки освобождали его от назойливых паразитов. Через некоторое время окунь ощутил потребность вздохнуть. Он одним движением сомкнул челюсти - и я уже испугался, что он заглотнет своих маленьких помощников, но ничуть не бывало! Не закрыв пасть до конца, окунь снова широко распахнул ее, и по этому сигналу санитарная команда вышла наружу. Окунь сделал несколько сильных вздохов, после чего опять широко раскрыл пасть и разрешил чистить себя дальше. Наконец все происходившее ему надоело. Он вновь дал своим уборщикам понять, что пора бы им и честь знать. После этого он встряхнулся и уплыл. Губаны, которые, очевидно, очень хорошо поняли значение сигнала, возвратились в свое жилище. Там они принялись пританцовывать, раскачивая заднюю часть туловища, словно бы старались привлечь к себе внимание окружающих. И действительно, находившийся поблизости Evoplites virides только того, видимо, и ждал. Он также раскрыл пасть и поднял жаберные крышки, выражая этим желание подвергнуться гигиенической процедуре, и точно так же подал сигнал, когда захотел плыть дальше. Между этими двумя видами рыб явно установился настоящий симбиоз, регулируемый совершенно определенными сигнальными движениями.

Схожие до мелочей проявления симбиоза я наблюдал раньше в Карибском, а впоследствии в Средиземном морях, на Мальдивских и Никобарских островах. Следовательно, это явление широко распространено. Я установил, что почти все жители морских глубин, обитающие близ рифа, начиная от акул и кончая маленькими рыбами-бабочками, позволяют другим рыбам чистить себя. И хищные, и миролюбивые рыбы разыскивают для этой цели торчащие из воды ветки кораллов или выступы скал, около которых привыкли селиться рыбы-"чистильщики". Последние обычно стараются своим поведением обратить на себя внимание "клиентов". Многие из губанов опрокидываются на голову, а некоторые виды рыб меняют при этом окраску - темно-синие назо, например, внезапно становятся голубыми. Все рыбы узнают "чистильщиков" и никогда не кормятся ими. Я сопоставил рыб-санитаров, жителей Карибского моря и Индийского океана. Хотя они принадлежали к различным семействам, мне бросилось в глаза их сходство в обличье. Я даже подумал, не является ли их внешнее своеобразие как бы униформой, благодаря которой другие рыбы опознают "чистильщиков". Это предположение подтвердилось позднее, когда я встретил на Мальдивских островах рыбу-имитатора. Деталями своего "костюма" и поведением она подражала живущим в тех местах губанам рода Labroides. Но это был "лжечистильщик" вида Aspidontus taeniatus. Он вводил рыб в заблуждение, чтобы суметь приблизиться к ним, и, если ему это удавалось, он набрасывался на свою жертву и выдирал куски из ее плавников, в точности как это делает морская собачка, о которой я рассказывал выше.

Постепенно усилившееся течение явно мешало работе подводных санитаров. Я подождал четверть часа, но обстановка все ухудшалась. К тому же тело мое медленно цепенело от холода, и я поспешил наверх, к свету и теплу. В лодке я снял с себя снаряжение и растянулся на солнце. Тепло приятно пронизало мои одеревеневшие ноги, и уже в полусне я краем глаза взглянул на синее небо, где фрегаты и олуши не переставали описывать бесконечные круги.

Дарвиновы вьюрки

"Эти острова не отличаются многочисленностью наземных птиц, и те, которых я видел, не поражают ни новизной, ни красотой". Так писал в 1793 г. капитан Кольнетт о галапагосских вьюрках. К вышесказанному он добавил, что галапагосские вьюрки по размерам и форме тела напоминают яванских воробьев, но покрытых черными перьями.