Зачарованный апрель

В половине пятого Крошка услышала звон посуды за кустами дафний и решила, что ей принесли чай. Она выглянула и увидела, что чай накрывали для всех, даже не спросив, согласна ли она. Все знали, что Крошка здесь, но никто не спросил разрешения накрыть чай в ее саду и не принес ей прибор. Она решила, что Франческе нужно дать строгий приказ спрашивать о таких вещах, но сейчас она слишком проголодалась и решила выйти к столу. Каролина приближалась с ленивой грацией, которая была частью ее очарования, и думала о миссис Уилкинс. Как бы то ни было, эта женщина не стала навязываться, несмотря на вчерашнюю беседу. За это Крошка могла простить ей даже то, что она выходила к обеду в шелковой блузке. Ненавязчивость миссис Уилкинс была так прекрасна, что Крошка подошла к чайному столу в надежде поговорить с ней. Но Лотти за столом не оказалось.

Миссис Фишер разливала чай, а миссис Арбитнот пыталась положить ей спагетти. По итальянскому обычаю их подавали к каждой еде, вне зависимости от того, заказаны они или нет. Крошка заметила, что каждый раз, как пожилая леди предлагала что-то младшей, та в ответ предлагала ей спагетти, но не поняла значения этой игры. Ее интересовало другое.

— Где миссис Уилкинс? — спросила она, беря тарелку.

— Я не знаю, — ответила миссис Арбитнот в то время, как лицо миссис Фишер выразило полнейшее отсутствие интереса к этому вопросу.

Она сосредоточилась на еде, стараясь не обращать внимания на своих молодых соседок. Проделка с макаронами изрядно обидела старую леди. Она отлично понимала, что миссис Арбитнот заметила ее нелюбовь к этому блюду и старается по-своему ее уколоть.

Оказалось, что миссис Уилкинс никто не видел с самого завтрака. Пить чай без нее было скучно. Миссис Арбитнот матерински заботилась о Крошке и так уговаривала ее поесть, что та уже кипела от злости. Несмотря на голод, превосходно приготовленные спагетти не лезли Крошке в горло. Всю жизнь она находилась под материнским присмотром и невыносимо устала от постоянной заботы. Ей очень хотелось есть, и она не понимала, почему ее нужно уговаривать. Крошка попыталась ответить резко, но у нее снова ничего не получилось. Ее красота исключала проявление любых недобрых чувств. Поэтому она покорно ела и в то же время мечтала, чтобы ее заботливая соседка хоть на минуту отвернулась и перестала портить аппетит. В результате, для человека, который не ел с самого утра, Крошка съела очень немного и без особого удовольствия. Она и сама не сознавала, насколько расстроило ее отсутствие Лотти. Видимо, подействовало то, что она провела все утро в раздумьях о ней и о Меллерше. Ей хотелось немного поговорить с молодой женщиной и выяснить, что она за человек. Возможно, это помогло бы решить, как вести себя с ее мужем.

Однако Лотти не было, а миссис Арбитнот с ее навязчивой заботливостью не вызывала у леди Каролины желания пообщаться, поэтому она постаралась как можно быстрее покончить с едой.

Миссис Фишер сидела прямая, как памятник, и старалась не поднимать глаз от своей тарелки. У нее был странный, беспокойный день. С самого утра в замке не было ни души. Никто из трех ее компаньонок не вышел к ланчу и даже не предупредил, что не придет. Миссис Арбитнот почти случайно оказалась за чайным столом и до прихода леди Каролины вела себя очень необычно.

За долгие годы пожилая леди привыкла, что все вокруг идет согласно заведенному раз и навсегда порядку, и любое нарушение этого порядка выводило ее из себя: «Если в замке живет несколько человек, то простейшая вежливость требует, чтобы они в положенное время встречались за едой. Похоже, что здесь никто об этом не знает. В особенности та особа. То она опаздывает к столу, то вовсе не приходит. Судя по всему, здесь одна только я знаю, что такое хорошие манеры. Очень печально. Молодежь в нынешнее время ведет себя странно, даже самые лучшие из них».

Миссис Фишер считала миссис Арбитнот весьма достойной молодой женщиной и хотела хорошо к ней относиться, но некоторые из ее привычек были очень неприятны. Например, на каждое предложение за столом она откликалась, точно эхо. С точки зрения миссис Фишер, если один человек предлагает чаю, то ответ может быть только «да, с удовольствием выпью еще чашечку», или «нет, спасибо, что-то не хочется», или еще что-нибудь в этом роде. Однако миссис Арбитнот ухитрялась каждый раз добавлять «а вы?», превращая ответ в вопрос. Этот номер она проделала за первой совместной трапезой и сделала то же самое за завтраком и чаем — двумя трапезами, на которых миссис Фишер изначально собиралась играть роль хозяйки. Она считала, что и по возрасту, и по опыту имеет право занимать это место. Разве когда-нибудь эти молодые женщины встречались с такими же великими людьми, которых знала она? Разве они знали, как нужно поступать? Она терялась в догадках, почему миссис Арбитнот ведет себя так неуважительно.