Зачарованный книжник

— Ты просто не обращай внимания на злые языки и недобрые мысли, Финни.

Финистер на мгновение прислушалась, затем потрясла головой.

— Не получается.

— Конечно, нет, — усмехнулась Рея. — Если я попрошу тебя не думать о яблоке, что первое придет тебе на ум?

Вот оно, встало перед ее мысленным взором — большое, созревшее, сочное яблоко! Финни радостно улыбнулась:

— Яблоко!

— Все правильно, — подтвердила Рея. — А теперь сосредоточься и вместо яблок думай о грушах.

Маленькая Финистер нахмурилась, не вполне понимая. Но, тем не менее, спелая золотистая груша возникла в ее мыслях.

— Ну, вот! А думая о груше, ты забыла о яблоке, не так ли? — лукаво спросила Рея.

Финни уставилась на сестру в удивлении, затем хихикнула и закивала.

— А теперь скажи мне, солнышко, пока мы говорили о грушах и яблоках, ты ведь не замечала чужих гадких мыслей, не правда ли?

Глаза малышки округлились, рот приоткрылся в удивлении.

— Вот так и нужно блокировать мысли, особенно вечером, перед сном, — закончила свои объяснения Рея. — Думай о теплых и приятных вещах. Или пой про себя любую песенку, лучше — свою любимую. Пой и пой, пока не заснешь.

Девочка смотрела на нее широко раскрытыми глазами, засунув большой палец в рот.

— А вот это ты уже переросла, милая, — Рея мягко вытащила ее палец — Как ты думаешь, теперь сможешь заснуть?

Финистер кивнула.

— Тогда доброй ночи, — Рея поцеловала девочку в лоб, поднялась и ушла.

Финистер перевернулась на бочок и закрыла глаза, бессознательно снова засунув палец в рот — она уже думала о дожде, хей-хо!

Когда я была малышкой,

Хей-хо, был ветер и дождь!

Плясали вокруг пустышки,

И каждый день шел дождь!

Финистер любила сидеть дома, когда на улице шел дождь. Конечно, это случалось далеко не каждый день, зато какая уйма интересных дел находилась в доме, когда выдавался пасмурный день! И чем старше становилась девочка, тем более множились эти дела. Уборка, приготовление пищи, заготовки на зиму — это были ежедневные женские обязанности, хватало также дел в хлеву и курятнике. Но когда со всем этим бывало покончено, наступало благословенное время — время шахмат и триктрака, виста и других игр. Девочкам, конечно же, запрещалось прикасаться к фигуркам, мальчикам же приходилось работать руками, ведь им не дано было перемещать предметы силой мысли. Они обижались на сестер, но зато отыгрывались в прятках и других играх, где требовалось исчезать и вновь возникать в неожиданных местах. Лишь по ночам девочки могли сравняться с ними в этом, а заодно и покрасоваться на своих метлах. Однако на улице, в играх с мячами и палками все они пользовались руками. Этого Финистер никогда не понимала: почему в одних играх девочкам. разрешалось брать предметы руками, а в других — нет.

Возможно, все дело в палках. Она заметила, что если по мячу надо было бить палкой, то последнюю требовалось двигать силой мысли. Если же в игре палки не требовались, то мяч можно было отбивать как рукой, так и при помощи телекинеза. По сути дела, правила предостерегали девочек от использования одного только сознания.

Большое значение придавалось и физическому развитию детей. Они бегали наперегонки, боролись и боксировали. Однако как только фигуры у девочек начинали формироваться, борьба отменялась, и приходилось довольствоваться боксом, каратэ и упражнениями с посохами. Причем, в драке с посохами им было дозволено при помощи сознания ослаблять удары противника и усиливать свои собственные. Конечно же, много времени отдавалось стрельбе из лука: стрелы направляли мысленно, хотя тетиву натягивали руками. И были еще прятки. О, Финни это нравилось больше всего! Ей очень хорошо удавалось притворяться скалой, пнем или даже собакой. Настолько хорошо, что даже братья и сестры не всегда могли разглядеть девочку под защитным обличьем. Малышка долго не понимала, как это получалось, ведь все, что ей требовалось — это придумать для себя новую форму, а затем воспроизвести ход мыслей этой формы (или отсутствие таковых). В результате остальные долго-долго искали ее и не всегда находили. Мама и Папа заметили эту способность Финистер и похвалили ее. Это оказалось толчком: теперь девочка меняла облик при любом удобном случае, особенно чтоб избежать какой-нибудь работы. Чем взрослее становилась Финистер, тем больше обязанностей у нее появлялось. Как ни велик был соблазн, она скоро убедилась, что спрятаться от работы никогда не удается. Если ее не обнаруживали там, где полагалось, то за обедом приходилось расстаться с десертом в пользу более трудолюбивых. Бывали дни, когда Финистер доставалась всего лишь половина обеда.