Зачарованный мир

Неожиданно оружие Живого Шаха вырвалось из руки джадугяра и само набросилось на трижды раненного серпентопода. Сумукдиар не без некоторого огорчения отметил, что меч фехтует лучше, чем это сделал бы он сам. Впрочем, сокрушаться по этому поводу не было времени: пришлось отбиваться от последнего змея, вооруженного двумя ятаганами, коротким копьем, булавой, топором и чем-то вроде кистеня. Прикончить эту тварь ничего бы не стоило, но ужасно мешал Хызр. Сумукдиар вынужден был не выпускать из руки цилиндр с последней молнией и без конца маневрировал, чтобы проклятый демон не смог подкрасться сзади. В конце концов он вынужден был прижаться спиной к скале.

Тем временем меч Афрасиаба изрубил своего противника на мелкие кусочки, но Хызр прочитал заковыристое заклинание, и волшебный клинок бессильно упал на песок. Сумук, выругавшись, продолжал наносить удары, отрубил серпентоподу одну за другой три лапы, но и тот успел огреть джадугяра кистенем по шлему.

Оглоушенный гирканец несколько секунд размахивал мечом наугад, поскольку ничего толком не видел, а когда оклемался, было уже поздно. Огромное тело змеи обрушилось на него и обвило тяжелыми кольцами, пытаясь раздавить.

Напрягая волшебную субстанцию джамана, Сумукдиар сумел высвободить правую руку и выставил меч острием в сторону кошмарной гадины. В этот самый миг змея, раскачав переднюю часть туловища, решила добить джадугяра таранным ударом головы. Щит джамана ослабил бросок серпентопода, и вдобавок змей напоролся на меч. Ядовитые зубы гадины буквально на полтора локтя не дотянулись до брони Сумука, а мутные желтые глаза в упор взирали на гирканца, источая смертельную злобу и ненависть. Из последних сил Сумукдиар слегка пошевелил рукоять оружия, воткнувшегося в горло змея, и клинок сдвинулся на ширину ладони, увеличив размер раны. Кровь потекла обильнее, издыхающее чудовище забилось в агонии, еще крепче сжимая джадугяра.

Между тем Хызр, ядовито посмеиваясь, приблизился к месту боя и поднял с земли котомку, в которой покоилась отрубленная голова Эвриалы. Затем, вытащив из-за пояса кинжал – из числа тех, которые с недавних пор попадались Сумуку едва ли не ежедневно – неторопливым шагом направился к спеленутому змеей гирканцу.

– Сейчас ты умрешь, – злорадно сообщил он, противно хихикая. – Причем умирать ты будешь долго и мучительно.

В ответ озверевший от бессильного гнева Сумукдиар поведал Хызру некоторые интимные подробности своих взаимоотношений с его родительницей. Возможно, сгоряча он немного преувеличивал, но отнюдь не лгал. Изида действительно наставляла рога Иблису и Озирису со многими смертными, и Сумук с Салгонададом были далеко не единственными, кто удостоился подобного блаженства.

Ничуть не опечаленный поруганием недоброго матушкиного имени, Хызр занес руку для удара, но внезапно изменился в лице и прытко отбежал шагов на двадцать. С трудом повернув голову, Сумук увидел, как от корабля мчится, потрясая трезубцем Посейдона, разъяренная Динамия. Хызр медленно пятился, бормоча заклятия, однако девушка, не обращая внимания на отступающего демона, поспешила на помощь гирканцу. Не слушая его криков: «Бей Хызра!» – она с разбега метнула трезубец в серпентопода. Один из зубцов страшного атрибута вонзился в спину гада, и громадное тело змея беспомощно упало с агабека обмякшими кольцами.

Изрыгая гнусные проклятия, Хызр начал как бы таять, становясь невидимым, но Сумукдиар успел метнуть в него последнюю молнию. Извилистая огненная линия ударила в полупрозрачную фигуру демона, тот прикрылся котомкой, которая оглушительно взорвалась, а Хызр исчез окончательно.

Сражение закончилось. Едва передвигая ноги, Сумук сделал несколько шагов, чтобы сойти с круга, пропитанного кровью серпентопода, и повалился на плоский камень. Динамия, бормоча что-то бестолково-ласковое, бросилась к нему, обняла, помогла расстегнуть замки доспехов. Мотнув головой, Сумукдиар стряхнул ненужный больше шлем и подставил лицо освежающему дуновению морского ветра.

– Конечно, цел… Чего причитаешь, лучше бы водички дала, – буркнул он. – Но этот гад – какая живучесть! Отразил удар молнии, подлая тварь!

– Вот, выпей квасу. – Девушка протянула ему ковшик, – Я же говорила, что ты еще встретишься с ним, а потом с Тангри-Ханом.

Сумук, не отрываясь, вылил в себя содержимое ковша, утер с подбородка пролившиеся капли. Хоть и невесело было, он через силу улыбнулся и напомнил:

– А еще ты говорила, что против Тангри я выйду с головой горгоны. Не получилось…

Он не слишком серьезно относился к прорицаниям на далекое будущее, ибо хорошо знал, что грядущее – штука неопределенная и что лишь от усилий многих тысяч людей и воли многих богов и демонов зависит, какой из вариантов будет реализован. Однако Динамия была, видать, иного мнения и верила своему дару ясновидения, а потому пала духом: раз у Сумука нет головы Эвриалы, значит, нет у него и надежды победить свирепого предводителя Орды! На глазах ее заблестели слезинки, девушка возмущенно вскричала:

– Что же Солнце, твой покровитель?! Сияет себе на небесах, а помогать не желает!