Читаем Зачем быть счастливой, если можно быть нормальной? полностью

Я никому об этом не рассказала.

Я никогда не хотела отыскать своих биологических родителей – мне и с имеющимся комплектом не повезло, а две пары точно меня бы доконали. Я не понимала, что такое семейная жизнь. Представления не имела, что родители могут нравиться, или что они могут любить тебя настолько, что позволят тебе быть самой собой.

Я была одиночкой. Я держалась сама по себе. Не верила в биологию или биографию – я верила в себя. Родители? А зачем они? Разве что, чтобы сделать тебе больно...

Но когда мне исполнилось тридцать, и я писала телевизионный сценарий "Не апельсинами едиными", я назвала главную героиню Джесс. В книге она Джанетт, но телевидение воспринимается слишком буквально, и к тому же весьма трудно спрятаться за недомолвки и несерьезность, если ты выступаешь от своего имени, пусть даже в литературном произведении. Только свяжись с телефильмом – и окажешься навеки связанной с "истинной" историей.

Это все равно произошло... но я хотя бы попыталась.

Мне нужно было выбрать имя, и я взяла то, что было записано в свидетельстве о рождении, которое я когда-то нашла. Получалось, что мою мать звали Джессикой, так что я назвала свою героиню Джесс.

"Апельсины" выиграли все на свете – премию Британской академии кино и телевизионных искусств, премию Королевского телевизионного общества; я получила награду Каннского кинофестиваля за сценарий плюс несколько иностранных премий – и фильм наделал много шума, учитывая, что на дворе стояли девяностые и то, как мы подали события книги. "Апельсины" стали вехой гей-культуры и смею надеяться, вехой культуры вообще. Думаю, так и было. По результатам опроса "Лучший художественный фильм ВВС", проведенного в 2008-м, "Апельсины" заняли восьмое место.

Мне казалось, что со всей поднятой шумихой – а таблоиды тогда словно с цепи сорвались (правила приличия, какими мы их знали, остались во вчерашнем дне и все такое) – я думала, что моя мать, Джессика, услышит об этом и в конце концов сообразит что к чему.

Нет.

И до самого 2007-го я не предпринимала ничего, чтобы прояснить свое прошлое. Да оно и не было "моим прошлым", так ведь? Я переписала его заново. Я писала поверх написанного. Я его перекрасила. Жизнь многослойна, непостоянна, изменчива и состоит из фрагментов. Я никогда не могла написать историю, в которой, как полагается, были бы начало, середина и конец, потому что для меня это было бы неправдой. Поэтому я пишу так, как живу, и живу так, как написала. Это не метод, это просто я сама.

Я писала роман "Каменные боги". Действие происходит в будущем, хотя вторая часть отнесена в прошлое. Там описывается, как наш мир в его зародышевом состоянии был открыт продвинутой, но опасной цивилизацией, чья собственная планета гибнет. На Голубую планету была послана экспедиция. Она не вернулась.

Всякий раз, когда я пишу книгу, у меня в голове вертится фраза, она возвышается, словно отмель над уровнем воды. И фразы эти похожи на тексты на стенах из тех времен, когда мы жили на Уотер стрит в доме номер 200 – поучения, заветы, изречения, сигналы маяка, вспыхивающие, как напоминание и предупреждение.

"Страсть" – "Я рассказываю вам истории. Доверьтесь мне".

"Письмена на теле" – "Почему мы измеряем любовь утратой?"

"Книга силы" – "Чтобы меня не узнали, я все время в бегах. Чтобы узнать что-то самой, я все время в бегах".

"Бремя" – "Свободный человек никогда не задумывается о побеге".

"Каменные боги" – "Произошедшее однажды запечатлевается навек".

В своей предыдущей книге, "Хозяйство света", я прорабатывала идею связи разных эпох, а теперь она снова всплыла – вроде бы и чуть с другого ракурса, но вполне отчетливая. Цвета и контуры проявляются в ультрафиолетовом свете. Дух в машине прорывается из прежних записей в новые.

["Дух в машине" (The Ghost in the Machine, 1968) – роман Артура Кестлера (1905 – 1983), британского писателя и журналиста, наиболее известного книгой "Слепящая тьма".]

Что же стало отпечатком?

Я переживала тяжелые времена. Мои шестилетние отношения с режиссером Деборой Уорнер были неровными и не принесли счастья нам обеим.

Я пыталась писать. Книга просилась наружу. Творческая работа – это своего рода детектор лжи. Я хотела обмануть саму себя – если рассматривать ложь, как утешение и укрытие.

Весной 2007-го скоропостижно умерла вторая жена моего отца, Лилиан. Десятью годами младше его, она была очень живой и жизнерадостной. Операция по замене тазобедренного сустава привела к гангрене, гангрена лишила ее возможности ходить, от этого начался диабет, а диабет, в свою очередь, привел к трехдневной госпитализации. Через три недели ее вынесли из больницы в гробу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Пилотируемый космический полет
Пилотируемый космический полет

Книга написана на основе вопросов, наиболее часто задаваемых автору читателями на публичных встречах и при индивидуальных беседах по теме «Пилотируемые космические полеты».Читателей интересовало: «Почему погиб Юрий Гагарин, а его дочери приватизировали его имя как товарный знак?», «Почему наши женщины не летают в космос так же часто, как американки?», «Правда ли, что Терешкова и Николаев поженились по приказу Хрущева?», «В чем разница в подготовке к полету астронавтов и космонавтов?». Всего 25 вопросов и ответов в популярном изложении.При этом, ответы, предлагаемые автором, дают возможность читателям продолжить поиск и изучение других вариантов ответов, так как автор не претендует на исчерпывающую и окончательную точку зрения.Более того. Автор готов рассмотреть новые вопросы читателей и ответить на них.

Василий Сергеевич Лесников

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Апокалипсис: катастрофы прошлого, сценарии будущего
Апокалипсис: катастрофы прошлого, сценарии будущего

Эта книга – о самых масштабных или просто жутких катастрофах, когда-либо обрушивавшихся на человечество.Эпидемии и стихийные бедствия, войны и аварии с завидной регулярностью разрушали и разрушают, убивали и убивают, ставя под угрозу само существование человечества или, по крайней мере, значительной его части.Что удивительно, самые разнообразные беды и напасти обнаруживают пугающе сходные характеристики… Как итог, пять глав, которые авторы объединили в книгу, по сути, повествуют о фактическом противостоянии человека и окружающего мира. «Природа против человека» – о стихийных бедствиях и эпидемиях; «Технология против человека» – о техногенных катастрофах и авариях; «Деньги против человека» – о катастрофах социально-экономических, войнах и кризисах; «Человек против человека» – о терроризме и фатальных ошибках политических деятелей, которые чрезвычайно дорого обошлись странам и народам. Пятая глава – «Катастрофы, которых не было» – пожалуй, самая мрачная; в ней даны возможные сценарии апокалипсиса – от природных до военных и технологических.Человек готов вновь и вновь запугивать себя картинами грядущего конца света, не делая при этом ничего, чтобы предотвратить или, по крайней мере, ПОДГОТОВИТЬСЯ к потенциальным катастрофам, которые и раньше, и сейчас застают нас врасплох. То есть человечество не извлекает никаких уроков из произошедшего, а катастрофы повторяются вновь и вновь, с более и более страшными последствиями. Может быть, хотя бы настоящая книга послужит предостережением?..

Александр Соловьев

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное