Зачем я ему?

Макс открыл дверь и втолкнул меня в полутемную комнату. Обстановка здесь мало напоминала ту, к которой я уже успела привыкнуть. Большие кожаные диваны, низкие столики, отдельная барная стойка, на ней сейчас танцует в обнимку пара полуголых девиц. Приглушенный свет не давал разглядеть, что расположено у дальней стены… Кажется, еще какие-то двери. Здесь висели две большие плазмы, основное освещение шло именно от них, а вовсе не от больших плафонов под потолком. И тут явно ничего не слышали про запрет курения в общественных местах. Дым стоял, и не только от сигарет. Запах такой сладковатый… Марихуана. А еще кругом много алкоголя: бутылки, бокалы, стаканы были везде. Спортом здесь, похоже, не интересовались: на экранах показывали девушек, голых, друг с другом. Все это я отмечала как-то отстраненно, будто и не я все это вижу, анализирую…

На меня лениво смотрело десятка два глаз. Кто-то с любопытством, кто-то с безразличием.

— Ну, как вам курочка? — Макс толкнул меня на середину комнаты. — Свежачок!

От неожиданности я чуть не упала, неловко замахав руками. Парни заржали.

— Иди ко мне присядь, приласкаю! — незнакомый брюнет ухмыльнулся и похлопал себя по паху.

— Не-е, не сейчас, Славян, — сначала я.

Полянский схватил меня за руку и потащил к дивану, толкнул легонько, и я оказалась в кресле, мягком удобном кресле. Открыла рот, чтобы закричать. Плевать, что обо мне подумают, чей это бар! Я здесь не останусь. Внизу люди, меня услышат.

Из правил самообороны известно, что, когда на тебя нападают, не следует кричать: «Помогите» или «Убивают, грабят». Люди не реагируют на крики о помощи. Но обязательно обратят внимание, если проорать:

— Пожар! Пожар!

Несколько людей в комнате было дернулись, а потом воздух потряс громкий смех. Громче всех ржал Полянский. Я снова закричала, надеясь услышать топот ног по лестнице. Но ничего не происходило.

— А ты забавная, — оттирая слезы с глаз, проговорил Макс. — Хорошая попытка, но нет, тебя никто не услышит. Звукоизоляцию тут прокладывали под моим контролем. Да не бойся ты. Развлечемся, тебе понравится! Ты пить что будешь?

Я замотала головой: здесь ничего ни есть, ни пить не буду.

— Так, говоришь, работаешь тут у меня? — Макс плюхнулся на диван рядом, на столик поставил бутылку и пару бокалов. — И как, не обижают?

«Не обижали, пока ты, урод, тут не появился». Хотелось выплюнуть эти слова ему в лицо. Ненавижу таких подонков. Полянский — это то немногое, чего я не могла принять в Машке. Большего мерзавца еще поискать надо. Но я благоразумно молчу — таких людей, как он, лучше не злить.

Никаких официантов тут не было, помощи просить не у кого. Есть несколько знакомых лиц, но это точно не мои друзья.

— Все нормально, хорошее место. — Я чуть отодвинулась от Полянского. — Слушай, Макс, мне, правда, надо идти работать. Посидели, и хватит. У тебя тут достаточно развлечений — киваю в сторону полуголых девиц. Да нет, уже голых. Совсем. Кажется, тут скоро начнется групповушка, вон один парень снимает девчонку со стойки…

— И как — хорошо платят-то? — как будто не слышит, что я ему говорю. Сидит, пьет виски неразбавленный. Аккуратно, кстати, пьет. Совсем чуть-чуть.

— Хорошо. Меня все устраивает, — верчу головой в надежде найти что-то такое, что отвлекло бы Полянского от меня. — Но нет, на нас никто не обращает внимания.

— А ты-то как сам? — решила потянуть разговор. Сейчас хоть ведет себя нормально, не пристает, а вот что дальше будет…

— А что со мной будет? — Макс сделал еще один маленький глоток. — Лучше, чем у всех.

— Да? Не думала, что можно пить после такого… — смотрю на его бокал.

— После чего — такого?

— Ну… не знаю… Реабилитации, наверное. Тебя же тогда не сразу откачали…

— Ты че несешь, дурочка? Кого откачали-то?

Смотрю на Макса во все глаза, даже страх отступил. Он что, ничего не помнит? Не может быть такого. Или просто не знает, что это я его нашла?

— Ну? — Макс внимательно смотрит на меня. — Взгляд почти трезвый.

— Да нет, ничего, я просто спутала… Слушай, ты хотя бы Вадиму скажи, что я здесь. Меня же ищут, наверное.

— Скажу. И ты мне тоже скажи.

Похоже, я недооценивала Полянского: он не только зажравшийся мажор с богатым папой. Он хитрый и цепкий. И от меня теперь не отстанет.

— Что сказать-то? — делаю вид, что не понимаю, о чем он.

Рядом раздаются томные стоны. Поворачиваюсь и вижу, как Славян держит за голову девицу, которая расположилась у него между ног. Вот черт!

— Че покраснела-то? — Макс довольно усмехнулся. — Вечер только начинается.

Отвела глаза.

— Так что тебе сказать? — Я готова была говорить, о чем и о ком угодно, лишь бы не слышать все эти стоны, всхлипы и весьма характерные шлепки.

— Тут есть комнаты отдыха… Можем уединиться. — Мимо нас прошли два парня, один из них нес какую-то брюнетку. Макс проследил за моим взглядом. — Поговорим немного и… не только.