Зачем ловеласу жениться

— Тоби… — тихо сказал Джереми, не поднимая головы. Пальцы его с побелевшими костяшками на фоне черных волос походили на сети паутины.

— Да, Джем?

— Продолжай говорить.

И он заговорил. Говорил час за часом. День перешел в вечер, бренди в графине не осталось, а Тоби все говорил и говорил. О фокстерьерах, о боксе, о погоде, о видах на урожай и о многом другом. Когда же Тоби перешел к подробному описанию письменного стола, который заказал для своего кабинета, он уже едва ворочал языком и охрип от болтовни. Но Тоби твердо решил говорить до тех пор, пока Джереми не попросит его остановиться.

— И еще я заказал темно-синий бархат для внутренней обивки выдвижных ящиков, — сообщил он, зевая. — А ручки вырезаны в форме…

Хетта Осборн своим появлением спасла их всех. Джереми тут же вскочил на ноги, а Тоби, Грей и Джосс тотчас повскакивали следом за ним.

— Ребенок еще не родился, — сказала мисс Осборн. Все трое разочарованно выдохнули. Джереми, вполголоса пробормотав ругательство, вновь опустился в кресло.

— О Боже, она умрет, — прошептал он.

— Нет, не умрет, — твердо заявила мисс Осборн. — Нет повода для беспокойства. Все идет своим чередом. Как положено. Первые роды всегда продолжительные, и Люси хорошо переносит боль. Я считаю, что роды продлятся еще несколько часов.

— Могу я ее видеть? — спросил Джереми.

Мисс Осборн медлила с ответом. Наконец покачала головой:

— Нет, милорд.

При слове «милорд» Джереми, похоже, вспомнил о своем титуле. Медленно поднявшись на ноги, он приосанился и заявил:

— Я намерен увидеться с ней. Сейчас же.

Мисс Осборн снова покачала головой:

— Нет, милорд.

Тоби мысленно ей аплодировал. Немногие женщины — да и мужчины тоже — способны были противостоять Джереми, когда он представал перед ними во всем своем надменном величии графа Кендалла.

— Вы не имеете права не пускать его к ней, — возразил Джосс. — Ведь она его жена.

— Мисс Осборн, вы должны позволить ему провести с ней хотя бы несколько минут, — подал голос Грей.

Хетта в очередной раз покачала головой. Потом все же пояснила:

— Не я даю разрешение, а Люси. — Она перевела взгляд на Джереми. — И Люси не хочет видеть вас, милорд, — предельно ясно дала это понять. А для меня пожелания моей пациентки важнее, чем требования графа.

Джереми снова выругался.

Когда же выругался и Джосс, мисс Осборн бросила на него какой-то странный взгляд, потом сказала:

— Я пришла сообщить вам о состоянии Люси, а теперь должна возвращаться наверх.

Она шагнула к двери, но Джереми бросился за ней следом и схватил за руку.

— Хетта, пожалуйста… — Голос его срывался. — Я прекрасно знаю, что Люси на меня сердится. Мы с ней очень нехорошо расстались. Но вы должны позволить мне увидеться с ней. Вы должны дать мне шанс все исправить.

— У вас будет такая возможность, милорд. После того, как родится ребенок, а не до того.

— Вы действительно решили не пускать меня к ней? — Джереми побледнел, отчего веснушки у него на переносице стали более заметны. — Но я твердо решил увидеться с женой, и никто не сможет меня удержать, так что…

— Успокойся, Джем. — Тоби подошел к другу и, взяв его за руку, отвел к дивану. — Джем, я знаю, как тебе сейчас трудно, но ты должен уважать желания Люси. Ведь мисс Осборн сказала, что у тебя еще будет время загладить перед ней свою вину.

— Послушайтесь своего друга, милорд. — С этими словами мисс Осборн сделала реверанс и вышла из комнаты.

Тяжко вздохнув, Джереми принялся расхаживать из угла в угол. Грей же пошел открывать новую бутылку. А Джосс, грубо выругавшись, вышел, громко хлопнув дверью.

Тоби подумал, что ему снова пора хоть о чем-то заговорить, чтобы разрядить атмосферу. Но говорить ужасно не хотелось. Сейчас ему больше всего хотелось взбежать на второй этаж, найти Изабель — и заключить ее в объятия. Хотелось прижать ее к себе покрепче и целовать, целовать… Он чувствовал, что ужасно истосковался по ней, и эта тоска ощущалась физически — так что даже грудь заболела. А через минуту-другую следом за этой болью пришло прозрение. Прозрение, от которого он онемел.

Тоби понял, что безнадежно, по уши влюблен в свою жену.

— Черт возьми, что вы себе позволяете?!

Услышав этот голос, Хетта Осборн замерла на лестнице, схватившись за перила. Но она не оборачивалась.

— Если мужчина хочет видеть свою жену, то кто вы такая, чтобы его к ней не пускать? — Приблизившись к ней, Джосс уставился на тонкие завитки рыжевато-каштановых волос на шее. «Такие трогательные, такие нежные, — подумал он. — Совершенно на нее не похожие».

— А если женщина не хочет видеть своего мужа, кто я такая, чтобы заставлять ее? — ответила мисс Осборн, наконец-то повернувшись к нему лицом.

Джосс невольно вздохнул:

— Откуда вам знать, что чувствует мужчина, когда жена его кричит от боли, а он бессилен ей помочь? Страшнее пытки и представить трудно. Любой преданный муж предпочел бы глотать горящие угли, нежели видеть, как страдает его жена. — Он ткнул пальцем в сторону гостиной: — Этот человек болен от переживаний, а ваши бессердечные замечания лишь преумножают его страдания.