Зачем мы говорим. История речи от неандертальцев до искусственного интеллекта

Современная аргументация реализует этос посредством личных историй, популярных высказываний и шуток, а пафос принимает форму эмоциональных историй, которые затрагивают душевные струны. Даже известные ораторы, такие как Барак Обама, иногда отказываются от логоса и прибегают к лозунгам. «Да, мы можем!» — всем известная фраза, популяризированная детской телепрограммой «Боб-строитель», и эта пустая фраза сработала, потому что избиратели наполнили ее своими сокровенными желаниями.

Когда животные поют, визжат или рычат, они обычно стараются повлиять на поведение окружающих. Горбатый кит поет, чтобы привлечь самку, кот шипит, чтобы отпугнуть соперника, а соловей издает трели, чтобы обозначить свою территорию. Люди не так разнообразны. Политики, родители, профессора — все используют голос, чтобы манипулировать поведением других. И речь идет не только о словах, которые для этого используются. Ритм, ударение и интонация, все, что специалисты называют «просодией», может многое сказать о говорящем, например, о его эмоциональном состоянии, личностных характеристиках и происхождении.

Важным компонентом просодии является акцент. Он отражает воспитание человека и относит его к группе населения, которой свойственна определенная традиция произношения. Политиков часто критикуют за то, что они изменяют свой акцент, чтобы соответствовать аудитории. В ходе праймериз Республиканской партии во время выборов президента США в 2015 году, Скотта Уокера, губернатора Висконсина, критиковали за то, что он избавился от классического северо-центрального акцента. Пытаясь понравиться избирателям всей страны, Уокер оставил «“Вискаансин” дома в Висконсине»^{179}. Такое ослабление акцента — довольно распространенное явление, и в Соединенных Штатах политики обычно обучаются «стандартному американскому», смягченному варианту произношения, который используется большинством дикторов. Тем не менее изменение голоса политика может оказаться непреднамеренным, в конце концов, все мы — голосовые хамелеоны. Будучи студентом университета, я жил вместе с Брайаном из Барнсли. Я помню, как его йоркширский акцент усиливался, когда в гости приезжали друзья из родного города. Тогда его речь становилась практически нечленораздельной для моего южного уха. Но если меняется акцент политика, общественность часто интерпретирует это как свидетельство его ненадежности.

Исторически многие британские политики старались соединить собственное произношение с элементами «нормативного английского» (RP). Этот вариант английского произношения считается типичным британским, хотя он используется всего 2 % населения и его редко можно услышать в Шотландии или Северной Ирландии^{180}. RP отличает медленная речь, в которой полностью артикулируется каждый согласный звук[24], аристократическое [о] произносится округленными губами, и используется открытый гласный [а], отчего слова типа path звучат как parth. С лингвистической точки зрения это молодой тип произношения. Когда в середине XVIII века доктор Джонсон создал свой знаменитый словарь, он не включил в него рекомендации по произношению, потому что у образованных людей оно различалось. Общность в этом вопросе могла появиться только с возникновением RP в XIX веке. Этот вариант произношения сложился в среде фешенебельных лондонцев, которые таким образом сигнализировали о своей принадлежности к «высшей» социальной группе. В отличие от сильных провинциальных акцентов и кокни рабочего класса Лондона этот тип произношения необычен для Британии, поскольку указывает лишь на социальную принадлежность и образование, но дает только самые общие географические представления — трудно сказать, из какой местности говорящий.

Нормативное английское произношение, RP, использует столичная элита, университеты и привилегированные частные школы, его можно услышать на заседаниях суда и на сцене. Именно так говорили великие актеры Лоуренс Оливье и Джон Гилгуд в постановках Шекспира. Провинциальный акцент в театре можно было услышать только в комедийных ролях, например в речи ткача Основы в пьесе «Сон в летнюю ночь»^{181}. Когда началось вещание, RP был принят на BBC и оставался стандартным произношением на протяжении большей половины XX века^{182}. Первый генеральный директор BBC, лорд Рейс, предпочитал RP, потому что его могли понимать все, как в стране, так и в колониях. Лишь недавно разнообразие акцентов на радио и телевидении BBC стало обычным делом.