Зачем мы спим

Если пойти дальше, то можно было бы попробовать перейти от аналитического подхода к прогностическому, обращенному в будущее. Позвольте мне вернуться к примеру с курением. В настоящее время есть попытки создать прогностические приложения, которые начинаются с того, что вы фотографируете собственное лицо на смартфон. Затем приложение спрашивает вас, сколько сигарет вы выкуриваете за день. Основываясь на научных данных, учитывающих, как выкуренные сигареты влияют на внешние показатели здоровья — растущие мешки под глазами, морщины, ухудшение состояния кожи и волос, желтеющие зубы, — это приложение предсказывает изменения вашей внешности при условии сохранения вредной привычки и показывает, как вы будете выглядеть через год, два, пять или десять лет.

Точно такой же принцип может быть применим для определения воздействия сна на иные показатели здоровья. Например, мы могли бы показать человеку, если он продолжит спать недостаточно, как в его случае увеличится риск развития (хотя и не в прямой зависимости) таких заболеваний, как болезнь Альцгеймера или некоторые виды рака. Мужчины могли бы увидеть, как усохнут их яички и упадет уровень тестостерона, если они продолжат относиться ко сну столь же наплевательски. Также можно было бы предсказать риск набора веса, возникновения диабета и ослабления иммунитета.

Другой пример касается прогнозирования эффективности прививки от гриппа, основав этот прогноз на том, сколько привитый спал в течение предыдущей недели. Если вы помните, в главе 8 говорилось, что если вы в течение недели перед прививкой спали от четырех до шести часов за ночь, то сможете выработать менее половины необходимых антител, в то время как более семи часов сна мощно и всесторонне поддержат иммунный ответ. В таком случае было бы разумно подключить учреждения здравоохранения и больницы к такой программе, которая позволит в режиме реального времени и с учетом качества сна человека определить оптимальное время вакцинации, чтобы прививка подействовала лучше всего.

Эта не особенно сложная система не только ощутимо усилит иммунитет индивида, но и позволит локальной общности воспользоваться так называемыми преимуществами коллективного иммунитета. Немногие знают, что только из-за гриппа США ежегодно теряют до 100 миллиардов долларов (10 миллиардов непосредственно из-за болезни и 90 — в силу падения производительности). Даже если такое программное обеспечение снизит заболеваемость гриппом всего на несколько процентов, это сэкономит сотни миллионов долларов и облегчит финансовое бремя медицинских структур, как стационарных, так и амбулаторных. Избежав сезонных эпидемических потерь, бизнес и экономика смогли бы частично субсидировать подобные разработки.

Даже поверхностный взгляд на эту глобальную проблему показывает: везде, где проводится иммунизация и есть возможность отследить сон человека, появляется шанс для солидной экономии средств системы здравоохранения, государства и бизнеса. И все эти преобразования имеют одну цель: помочь людям жить более здоровой жизнью.

Изменения в образовании

Последние пять недель я проводил неформальное анкетирование среди коллег, друзей и родственников в США и в моей родной Великобритании. Я также опросил друзей и коллег из Испании, Греции, Австралии, Германии, Израиля, Японии, Южной Кореи и Канады.

Я спрашивал, что говорили им в школе о здоровье и сохранении хорошей физической формы, какие рекомендации давали по поводу питания? 98% ответили, что такая работа проводилась, а многие даже помнили подробности (даже если они и отличались от нынешних рекомендаций). Проводились ли с ними профилактические беседы относительно наркотиков, алкоголя, безопасного секса и репродуктивного здоровья? 87% ответили утвердительно. Говорили ли им о важности занятий физкультурой и/или были ли такие уроки обязательными и еженедельными? Утвердительный ответ дали 100% опрошенных.

Едва ли это можно назвать научным набором данных, но некоторая форма просвещения, касающегося диеты, занятий физкультурой и здоровья, очевидно, является частью школьной программы, по которой занимаются большинство детей в развитых странах.

Когда я опросил тех же людей о школьном просвещении в вопросах сна, то ответ был однозначным и прямо противоположным: ни с кем из опрошенных учителя не беседовали на эту тему. Даже на занятиях, посвященных здоровью, о которых рассказывали некоторые респонденты, не говорилось ничего, что имело хоть какое-то отношение к важности сна для физического и психического здоровья. Если такую выборку считать репрезентативной, то в школьной образовательной программе нет места для вопросов сна. Безусловно, неправильно, что поколение за поколением молодые умы остаются в полном неведении относительно рано проявляющихся и затяжных рисков для здоровья, возникающих из-за недостатка сна.