Зачем мы вернулись, братишка?

– Вы думаете, все войска выйдут из Афганистана? Завтра?

Черт, как он шпарит по-русски. Почему они не верят, что вывод войск окончателен? Есть сомнения? Ведь недаром спрашивают. Он машинально принял визитку. Француз. Ну да, эти хорошо помогали моджахедам. Негромко, но крепко. Госпитали, волонтеры, гуманитарка. «Семерку» на Елисейских Полях принимали. Опять же, арабы не только в Неджабе живут.

– Ответственно заявляю. Им там нечего делать. Апрельская революция победила. Сошлитесь на меня. Вот только визитки не имею, простите. Майор Аллахвердиев.

Репортер усердно строчил, не поднимая глаз, но, услышав фамилию, вскинулся и так остро, хитро глянул…

Аллахвердиев решил перевести стрелки, поскольку следующий вопрос мог породить некорректный или, что хуже, лживый ответ. А напрягаться не хотелось. Вроде не перебрали вчера, а состояние какое-то…

– Смотрите, вот, у них на глазах слезы, и они улыбаются, радуются. Эти надписи на бортах – они вам понятны?

– О, да-да, спасибо, – ответил француз с такой определенностью, что Акбар сразу уловил: не нужны ему эти лозунги в своем «монде».

На свежем кумаче, похоже, зубной пастой, писали: «Боевые товарищи, павшие в боях, навсегда с нами», «Встречай, Отчизна, сыновей!», «На Родину с чувством выполненного долга», «Наказ Родины выполнили». Господи, не нужно объяснений – дай лозунг, и все станет ясно!

Аллахвердиев вдруг понял, что еще минута на этом месте, и он впадет в неприличную истерику. Опасно: сзади мутные волны, впереди броня с полуслепыми водителями, а «жить так хочется, ребята»! Он прикоснулся двумя пальцами к козырьку и, спрыгнув с парапета, зашагал к стеле, украшенной гербами союзных республик. Здесь герои сходили с брони на родную землю. Духовой оркестр в танцевальном ритме выдувал гимн Советского Союза, а затем непринужденно сбился на «семь сорок» – легендарный еврейский танец времен и народов…

Публикуемый ниже пространный фрагмент, возможно, вызовет у читателя некоторые сомнения. Но. Так виделось, так чувствовалось и додумывалось. Так ложилось на бумагу. Так силен был «внутренний цензор», поскольку внешнему, штабному, было наплевать. Уже было почти все дозволено. Даже расхаживать средь бела дня у Верховного Совета Украины с надписью на прыщавом лбу – «раб КПСС».

И никаких анонимов! Авторы: военные журналисты А.Рамазанов и А. Клубань. Полностью очерк напечатан в газете Киевского военного округа «Ленинское знамя» 5 марта 1989 года. Отметим, через восемнадцать дней после вывода войск из Афганистана. Почему-то…

ТРУДНАЯ ДОРОГА ДОМОЙ (Из газеты «Ленинское знамя», № 52, 5 марта 1989 г., авторы: А. Рамазанов, А. Клубань)

«…сынишка взлетел на броню, подхваченный крепкими руками счастливого отца. В сторонке, на обочине, пожилая женщина в простеньком, не по сезону пальтишке, из далекого украинского села, захлебывалась от рыданий, только сейчас узнав, что навсегда потеряла своего единственного сына.

…много уже сейчас разговоров вокруг Афганистана: слухов, кривотолков, негодований и возмущений. Однако, как бы ни складывалась наша жизнь, как бы ни менялись «официальные» точки зрения, никто не вправе подвергать сомнению мужество солдат, офицеров, живых и мертвых, честно выполнявших свой долг.

…без единого выстрела, с развернутыми боевыми знаменами армия шла навстречу пестрой, разноликой толпе, разукрашенной цветами, улыбками.

…за пограничным знаком… над тысячной толпой разворачивались… призывы на серой оберточной бумаге, кусках картона: «Запорожье. Олег и Саша!», «Владимир, Донецкая область, в/ч… п/п», «Худайбердыевы. Кундуз», «Сережа, сынок, я тут. Баграм». И была вся география страны. И была надежда в лицах…

Узбек двухметрового роста на наших глазах взял у худенькой девушки из Запорожья, она встречала младшего брата, плакат и поднял его выше других. С проходящих боевых машин что-то закричали, замахали, показывая: здесь он, здесь!

Рядового Виктора Мельника никто не встречал. И мы не стали донимать его вопросами. Солдат говорил сам: «Шесть раз я пересекал Саланг. Два дня назад – в последний раз. Да, плакал, завидев границу. И сейчас волнуюсь – состояние какое-то непонятное, приподнятое, что ли… Вдоль дороги на той стороне попадались «духи» с гранатометами на изготовку. Уже не таились. Нет, они не стреляли, как прежде, а кричали: «Уходите, шурави! А мы разберемся с Кабулом сами!» На серпантине накатанный снег, лавины… Но мы пробивались. Знали, куда идем. Я – водитель. Служил в Кабуле, хорошо знаю его районы. Ничего не скажу о других, но наш полк защищал город. Сам ездил в патруль, почти каждую неделю возил продукты по окраинам для афганцев. Горючее, мука, сахар – все это давали им бесплатно. Пусть что угодно говорят про Афган, но я там два года юности оставил, друзей своих там оставил… Вот это не забуду». Конечно, Витя не Гамлет, но его монолог впечатляет не меньше.