Зачем мы вернулись, братишка?

– Высота этой стены – шесть метров. За гребнем – ваше спасение. Противник выйдет на край поляны через семь минут. Во время штурма на гребне не должно быть более трех человек. Двое помогают забираться, третий – готов прикрыть огнем. Внимательно посмотрите: вот это пятно – кровь вашего предшественника. Я отстрелил ему каблук. Напоминаю, восемь минут. Сейчас – семь ноль пять. Начали!

Моросящий дождь. Осклизлая меловая стена. На высоте примерно третьего этажа уступ и промоина, уводящая вверх. Сорваться, конечно, не смерть, но увечье обеспечено. Для моджахеда – это гибель. За его спиной нет медсанбата и госпиталя. За ним не вызовут вертушку или машину переднего края. Выход один – и вверх, и вниз на крыльях веры.

Акбар сначала не понял замысла. Курсанты стали вязать какой-то фантастический канат из ремней, курток, обрывков строп. С силой раздергивали узлы, проверяя их на прочность. Две минуты.

– Ноги прямые. Под ступни толкать. Тянуть за пояс. Кобру. Живо! – Это командир группы: под два метра, худой, с жилистыми руками-граблями. За лямку зеленого «лифчика» зацеплена небольшая кошка со складными зубьями. Вещь хорошая в лесу, в горах. Четверо внизу, сгорбились, расставили ноги, уперлись в стену, трое мягко вскочили на их спины. Еще двое вскарабкались, прилипли к сырому мелу, нащупывая неровности. Минута.

Четверо подняли командира под ступни. Миг, и долговязая фигура распласталась на стене. Пирамида слегка дрогнула – это командир метнул за гребень кошку. Подергал несильно, потом перенес вес тела и, подтянувшись, одной рукой ухватился за выступ. Есть, один наверху. Учитесь подтягиваться, мужики, пригодится не только на бабе. Минута.

Пошел второй. Подал узловатый канат и по нему, сжимая между ног, пополз наверх. К исходу шестой минуты внизу остался один – видом бычок килограммов под девяносто. Оглянулся на инструктора, дразняще улыбнулся, имитируя передергивание затвора. Присел, подпрыгнул, ухитрившись захватить канат почти на середине, и, прилипая к стене, протянул руку командиру. Все. Семь с половиной минут.

Инструктор равнодушно посмотрел на часы и повел стволом выше гребня. Пули прошли в полуметре от курсантов, откалывая пластинки породы.

– Это «лыжи». Можно пройти по болоту, по глубокому снегу, сбить со следа, обмануть системы управления минными полями и артиллерийским огнем. Идти следует молча. С досок на землю не сходить. Контрольные планки руками не трогать. Стоять плотней. Трасса перед вами. Одна попытка. И десять минут на контрольное упражнение. Все – молча. Потом – берегите ноги.

Нехитрый снаряд состоял из четырехметровых досок шириной в полступни и веревочных поводьев в конце и начале каждой «лыжи». Прилипли друг к другу, держась за пояса. Командир шел вторым, выбрасывая поочередно то левую, то правую руку. По сигналу курсанты переносили центр тяжести на одну ногу. Ведущий и замыкающий в этот момент толкали доску вперед. На контрольном упражнении четверо безмолвно снесли крепкие удары ореховым прутом по голени за то, что не вовремя отрывали ступни от «лыжи», затрудняя работу ведущих.

Может быть, про системы управления и сказка, подумалось Аллахвердиеву, но что они учатся действовать слаженно, без «восточного базара» – это точно. Он уже отметил, что принцип «слушай, молчи и выполняй» здесь возведен в ранг хадиса, если не прямого указания Пророка для соратников. И вся жизнь в «Джемале» как бы утверждала: брат, хорошо и надежно тебе будет только среди моджахедов, только среди чистых единобожников и будущих шахидов. Не отнять – организаторы лагеря знали, как сплотить толпу в команду.