Зачем нужен муж?

— А оказалось, что он содержит кондитерскую лавочку и сам живет при ней.

Внезапно Кэролайн становится серьезной.

— Что случилось? — спрашиваю я.

— Эмилия, ты помнишь, чему нас учили монахини в школе?

— Что рано или поздно все мы помрем?

— Прекрати валять дурочку, — улыбается она.

— Чему же?

— Помнишь курс социальных исследований? Сестра Хильдегарда всегда говорила, что мы должны сходить как минимум на три свидания с мужчиной, прежде чем отвергнуть его. Как ты думаешь — может, ты просто не давала этим ребятам возможности себя проявить? И списала их со счета по несерьезным поводам? Помнишь, как мы дразнили за это Джейми?

— Нет, по-моему. Разве? Не может быть!

— Приведу один пример. Дамьен Дилени.

Я мысленно издаю стон. Тут она меня поймала.

Дамьен Дилени — хороший знакомый Майка; они состоят в одном гольф-клубе и регулярно играют вместе. Мне следует высказываться осторожно, потому что Кэролайн его тоже очень любит.

— Скажи мне, что в нем тебя не устраивает.

Я напрягаюсь, чтобы солгать. По правде говоря, мы встречались всего один раз, незадолго до того, как я познакомилась с тем, чье имя навсегда останется неизреченным, и хотя наше свидание не было таким уж катастрофически неприятным, я проделала фокус с ремнями безопасности, когда он привез меня домой. Это полезное умение, которое мы с Джейми отточили до блеска за годы неудачных свиданий. Оно заключается в том, чтобы заранее отстегнуть ремень безопасности, но держать его на месте так, чтобы казалось, что он пристегнут, — в том случае, если кавалер довез вас до дома, а вы уже решили, что не будете приглашать его на чашечку кофе. Затем, когда вы уже у самого дома, вы покидаете машину одним быстрым движением, вежливо пожелав кавалеру спокойной ночи и мудро избежав тревог типа «следует ли нам поцеловаться на прощание». Эффективно на сто процентов.

— Я знаю, что ты ему нравишься, — говорит Кэролайн. — Каждый раз у нас в гостях он спрашивает о тебе. А теперь сообщи мне хоть одну вескую причину больше с ним не встречаться.

Я смотрю на нее, как баран на новые ворота. Веской причины, разумеется, нет, и я начинаю чувствовать, что она в чем-то права, когда говорит, что я отвергаю мужчин из-за нелепых пустяков. Дамьен намного старше меня, лет шестидесяти, он вдовец, дети его давно выросли, он сейчас живет вместе со своей матерью. У него есть друг по переписке, с которым он дружит с семи лет и ни разу в жизни не встречался. Обычно я проявляю высокую терпимость к причудам окружающих, но даже я думаю, что это довольно странно. И к тому же между нами не возникло никакого взаимного притяжения… ничего… ну ни капельки…

— Я знаю, что ты думаешь, — мягко произносит Кэролайн. — Да, возможно, он не самый веселый парень в мире, но просто помни — ты не обязана выходить за кого бы то ни было, чтобы он выводил тебя в свет и развлекал. Для этого у тебя есть Рэйчел и Джейми. Зато он хороший, серьезный человек, который будет ухаживать за тобой и заботиться о тебе. Я понимаю, не так уж он эффектен и обаятелен, но разреши ему еще один заход. Ради меня, ладно?

И тут врывается Майк, с Эммой, их шестилетней дочкой, на плечах. Вдруг просыпается и Джошуа, и комната заполняется шумом и смехом, а оба малыша добывают сладости из бездонной сумки доброй тети Эмилии. Майк такой же симпатичный, как всегда, — он с каждым днем все больше смахивает на Ричарда Гира и в домашней одежде от Кельвина Кляйна выглядит даже лучше, чем сам Кельвин Кляйн.

«Как он может так носить одежду? — вечно вздыхает Джейми. — Она у него всегда свежая, отутюженная и будто нетронутая. У него же двое детей, господи прости. А где же пятна от шоколада и засохшие сопли?»

Я прощаюсь, и Кэролайн идет меня провожать.

— Ну как? — спрашивает она. — Я попрошу Майка подыскать тебе еще одного кавалера?

— Давай, — отвечаю я. — Как сказала бы Ира Вандергельдер, это не страшно, это же не зубы лечить.

— Умничка. Старая гвардия умирает, но не сдается. Вот увидишь, я выдам тебя замуж еще до конца года.

Я прыгаю в машину, отъезжаю от ее роскошного дома в викторианском стиле и мчусь домой. Мы с Кэролайн живем недалеко друг от друга, и через десять минут я выхожу из лифта и отпираю дверь в уютную, теплую квартирку, мечтая о глубокой горячей ванне и маленьком глоточке сансерре.

В прихожей звонит телефон, и я беру трубку.

Джейми.

— Почему меня никто не любит? — театрально вопрошает он, как обычно, сразу переходя к существу дела.

— Ох, дорогой, — вздыхаю я, — мы будем говорить о некоем испанском режиссере с ограниченным запасом английских слов? Может, поднять за тебя бокал вина?

— Лучше бочонок, милая.

— Ловлю на слове.

Я мчусь в кухню, открываю холодильник (практически пустой, за исключением бутылки вина), наливаю себе полный бокал и валюсь на диван, пока Джейми продолжает болтать: