Зачем нужна эта кнопка? Автобиография пилота и вокалиста Iron Maiden

Благодаря тому что дедушка был шахтером, мы получили муниципальный дом и бесплатную доставку угля, а искусство розжига, дарившее нашему дому тепло, сделало меня пироманом на всю оставшуюся жизнь. У нас не было телефона, холодильника, центрального отопления и внутреннего туалета. Холодильники мы одалживали у знакомых, а также у нас была небольшая кладовка, сырая и холодная. Для приготовления пищи использовались две электрические плиты и угольная печь, хотя электричество считалось роскошью, злоупотребления которой следовало избегать любой ценой. У нас был пылесос, а также мое любимое устройство – каток для белья, который при помощи двух вращающихся валиков отжимал из постиранной одежды воду. Огромная ручка приводила эту машину в действие, а простыни, рубашки и брюки прокручивались между валиками и падали в подставленное ведро.

Меня купали в переносной пластиковой ванне, а дедушка возвращался домой чистым, помывшись в рабочей душевой. Иногда он приходил из паба, испуская запах пива и лука, заползал на кровать рядом со мной и засыпал, громко храпя. В проникавшем сквозь тонкие занавески свете луны я мог видеть покрывавшие его спину синие шрамы – сувениры подземной жизни.

У нас был сарай, в котором взрослые с непонятной мне целью стучали молотком по кускам дерева. Для меня этот сарай был местом, где я мог спрятаться. В моих фантазиях он превращался в космический корабль, замок или подводную лодку. Две старых железнодорожных шпалы, что лежали в нашем маленьком дворе, служили мне парусным судном, и с его борта я часто ловил акул, что жили в трещинах бетона. У нас был участок земли, где росло несколько хризантем. Жизнь их была недолгой – в одну из Ночей костров[4] они сгорели дотла, подожженные сбившимся с траектории фейерверком.

Домашних животных у нас не было, за исключением золотой рыбки по имени Питер, которая прожила подозрительно долго.

Но что у нас было, так это… телевизор. Его присутствие полностью изменило направление моего раннего существования. Через линзы телевизионного экрана – семь или восемь дюймов в поперечнике, с зернистым черно-белым изображением – в наш дом вошел большой мир. Телевизор работал на клапанах, и ему требовалось несколько минут, чтобы разогреться, а когда его выключали, свечение экрана начинало медленно затухать – само по себе неповторимое и уникальное зрелище, за которым было очень интересно наблюдать. Некоторые люди приходили к нам в гости не для того даже, чтобы посмотреть передачу, а только чтобы полюбоваться этим свечением и погладить экран – таким вот мистицизмом обладал наш телевизор. На его передней панели располагались похожие на инструменты оккультиста кнопки и циферблаты, которые нужно было крутить, словно дорожки кодового замка, чтобы настроиться на один из двух доступных каналов.

Информацию о внешнем мире – то есть обо всем, что находилось за пределами Уорксопа – мы главным образом получали из слухов и сплетен, а также из газеты Daily Mirror. После прочтения газету всегда использовали, чтобы разжечь огонь, и обычно я узнавал новости через два дня после их появления, аккурат перед тем, как они отправлялись в преисподнюю. Помню, когда я прочитал заметку о том, что Юрий Гагарин стал первым человеком, отправившимся в космос, то долго смотрел на его фотографию и думал: как же такое можно сжигать? Я сложил страницу в несколько раз и сохранил ее.

Если нужной информации не находилось среди сплетен или в старой газете, в окружающий мир нужно было позвонить. Большая красная телефонная будка служила для всего района рассадником кашля, простуды, гриппа, бубонной чумы – назовите как угодно, и вы угадаете. В часы пик там всегда толпилась очередь. Чтобы сделать звонок, нужна была адская комбинация нажатий кнопок и поворотов циферблата, а для долгих разговоров приходилось брать с собой ведерко с мелочью. Это было похоже на очень неудобную версию Твиттера, где количество разрешенных слов было нормировано заплаченными деньгами, а разговаривать приходилось, стоя под мстительными взглядами еще двадцати человек из очереди, ждущих, когда наступит их черед прикоснуться губами к пропахшему дымом и покрытому чужой слюной мундштуку телефонной трубки и приложить к уху ее покрытый потом и волосами противоположный конец.

Живя в Уорксопе, следовало соблюдать определенные правила поведения, но общий этикет уличного общения был весьма расслабленным. Было мало преступлений, а автомобильное движение практически отсутствовало. Если моим бабушке или дедушке нужно было куда-нибудь отправиться, они шли пешком или садились на автобус. Идти на работу пять или десять миль через поля было просто их привычкой – и я тоже это делал.