Зачем нужны умные люди? Антропология счастья в эпоху перемен

Гуманитарные науки, разжалованные в «дисциплины», – это очевидное понижение статуса гуманитаристики. Научный дискурс не исчерпал себя, конечно, он в принципе не может себя исчерпать, однако он перестал быть тем языком, с помощью которого можно общаться с заинтересованной аудиторией. Гуманитарных проблем накопилось хоть отбавляй, интерес к ним увеличивается стремительно – при этом сам способ передачи гуманитарных «знаний» («сеть») превратился и для общества, и для конкретного индивида в гуманитарную проблему.

Запрос существует на одно, а людям подсовывают совсем другое. При этом вопросы «каков запрос» и «что подсовывают» часто не осознаются как проблемы. Чем не модель информационного хаоса?

Сегодня существует запрос на гуманитарные идеи, способные изменить реальность, а людям предлагают гуманитарные мысли (знания и дисциплины).

Сегодня существует запрос на результат, а людям предлагают процесс обсуждения, отлученный от результата.

Гуманитарные дисциплины учат мыслить, складывая мысли в некие этюды или инсталляции, которые отражают субъективное представление о реальности.

Гуманитарные науки учат мыслить идеями, организовывая их в системы систем, которые отражают объективную реальность.

Предметы исследования («рыбы») и способы познания («сети») в гуманитарных дисциплинах и гуманитарных науках не просто разные, а диаметрально противоположные.

Одно дело приглашение к размышлению (обо всем и ни о чем), приглашение присоединиться к процессу, и совсем другое – извлечение смыслов до такой степени ясности, которая превращает смыслы в идеи, а идеи – в руководство к действию, к принятию решений. Надвигающаяся цифровая эпоха, как ни странно, подогревает интерес к человеческому измерению едва ли не больше, нежели к цифровым возможностям как таковым. Все понимают: от ответа на вопросы «что есть человек?» и «зачем нужны люди?» зависит профиль (спектр возможностей) цифровых технологий.

А человек как на беду не обрел пока язык («сеть»), с помощью которого ему интересно говорить о себе, – вот в чем я вижу главную гуманитарную проблему сегодня. Мне кажется, гуманитарной науке есть что сказать сегодня; более того, науке даже известно, почему это следует делать (контур «рыбы» просматривается); но она не знает, как это сделать (или, хуже того, делает вид, что знает). И рады бы поделиться «знаниями», а может и законами (с исключительно благой целью), – да нет канала связи.

Мыслей много – идей мало.

Очертания рыбы есть, а сети нет.

Вот и оказываются фатально разделенными наука и те, кому она жизненно необходима: умные и любопытные от природы люди, представляющие интересы общества в целом.

Я буду вместе со своими читателями формировать идеи из смыслов, создавать глубокие в своей простоте идеи из сложных и внутренне противоречивых смыслов. Будем создавать «рыбу». И «сеть» нам в помощь.

Значение гуманитарной науки в жизни общества неуклонно возрастает; а статус и возможности неуклонно падают. Постараемся показать, как это можно исправить, хотя бы отчасти. Хоть в какой-то степени. В меру возможностей.

Реабилитация научного дискурса (системно изложенных идей, складывающихся в концепцию) представляется задачей важной, важнейшей, исключительно важной. Альтернативная научному дискурсу ниша «научно-популярный дискурс», как оказалось, не слишком эффективна в деле популяризации научно-познавательного подхода к проблемам, окружающим человека. Почему?

Потому что научно-популярный подход приглашает к размышлению. К процессу, не нацеленному на результат. Он снимает с себя ответственность за последствия познания. Научно-популярно для гуманитариев – это забава, развлечение, интеллектуальное приключение. Такой дискурс не ставит перед человеком серьезных познавательных или просветительских задач. «Научно-популярный дискурс» оказался связан именно со знаниями (с мыслями), а не с пониманием (с идеями) – с количественной, но не с качественной характеристикой. «Научно-популярный дискурс», освещая фундаментальные проблемы, уводит в сторону от этих проблем – в сторону идеологии (хорошей или не очень – это уже другой вопрос).

Надо предложить нечто принципиальное иное. Мне кажется, разговор в формате просто о сложном (как бы ненаучно о научном, как бы вольные размышления, но с выходом на идеи, на результат) – это как раз то, имеет перспективу в сфере гуманитарной. Почему?