Зачем смерть давала шанс (СИ)

Лариса подошла к небольшому стеллажу, на полках которого в беспорядке валялись старые болты, гвозди и некоторые запчасти от грузовика. Явно, такое добро не могло заинтересовать воришку. Она потянула за брусок, прибитый к полке, и стеллаж легко сдвинулся с места, обнажив проем в стене. Оказалось, что за стеллажом спрятано узкое пространство, из которого по ступеням нужно было спускаться в подвал. Антон догадался, что сам сарай снаружи гораздо больше, чем внутри. Это иллюзионный обман зрения. Оказывается, что весь этот хлам отвлекал внимание, не давая сделать правильный расчет помещения.

Спустившись в подвал, они прошли узким коридором и оказались в тупике. Лариса осветила стену, найдя нужный рычаг, потянула на себя. Оказывается, что это была не стена, а скрытая дверь в другое отделение подвала. Теперь они оказались в настоящем подвале. Все стены и пол, были заставлены банками и другими емкостями, включая бочки с разными заготовками.

— Это наша кладовая. Мы сейчас находимся под домом. Теперь будь внимательней, мы выйдем в кладовку рядом с кухней.

Открыв дверь, поднялись по ступеням и оказались в помещении, действительно похожей на кладовку для прислуги. Прислушались, в доме была тишина. Антон первым выглянул в кухню, никого не увидев, взял за руку Ларису, повел вслед за собой. Из кухни они попали в коридор.

Не производя ни одного шороха, тихо двигались вдоль стенки, готовые к любым неожиданностям. За первым дверным проемом оказался большой холл. Не увидев там никого, продолжили идти вперед. В следующие две двери они не стали заглядывать, там были спальни. Их интересовала комната, из которой вела лестница на второй этаж, где был кабинет Белова, в котором он проводил все свое время.

Заглянув в нужную комнату, Антон увидел сидящего в кресле крепкого мужчину, который, по-видимому, спал, склонив голову на плечо. Это было препятствие. Антон, как кошка в три прыжка оказался рядом с ним, и резким, точным ударом пальцев в сонную артерию надолго лишил того сознания. Лариса, взглянув на обмякшего мужчину, брезгливо прошептала.

— Это правая рука Волкова. Будем уходить, я эту тварь собственными руками задушу.

— Тихо, по-видимому, Волков наверху в кабинете генерала. Это к лучшему. Застанем их врасплох. Эффект неожиданности сыграет нам на руку.

Наверху, возле кабинета, никого не было. Как предполагал Антон, Волков был в кабинете вместе с хозяином. Антон обратил внимание, что массивная дверь кабинета слегка приоткрыта, из-за которой доносились приглушенные голоса. Хозяин и Волков о чем-то увлеченно разговаривали.

Антон резко открыл дверь, и в два прыжка оказался рядом с беседующими. Беловоторопелыми глазами смотрел, на странного старика, так неожиданно ворвавшегося в кабинет. Зато Волков среагировал мгновенно. Все-таки сказывалась старая школа. Он вскочил на ноги и замахнулся, чтобы нанести удар столь дерзкому гостю, но возраст брал свое. Реакция была замедленной, хоть и достаточно быстрой.

Антон, не останавливаясь, без замаха, коротким ударом тыльной стороны ладони нанес удар в область переносицы, почувствовав при этом легкий хруст. Это лобная часть черепа разломилась от удара. На пол Волков упал уже мертвым. Антон знал это. После такого удара сломанные кости разрывают мозг на части. Выжить у Волкова шансов не было.

Антон повернулся в сторону Белова, но тот уже не смотрел на него, теперь в его глазах читался страх, он видел перед собой убитую им дочь с пистолетом в руке. Ее взгляд не внушал ему оптимизма, а скорее наоборот, источал ненависть.

— Ну здравствуй, дядюшка, хотя назвать тебя дядей язык не поворачивается. Тем не менее. Ты столько лет проявлял заботу обо мне, что я счел черной неблагодарностью с моей стороны, лично не поблагодарить тебя за твою заботу и ласку.

— Ты кого привела сюда, дура. Мало того, что месяцами не появляешься дома, так еще тащишь с собой всякий сброд.

— Смотри, Антон, это мерзкое чудище еще мне и мораль читает. По-твоему, это я сама, без твоего разрешения, самовольно покинула гостеприимный вертолет. Ты, наверное, такой поступок женским капризом назовешь. Не ты ли, тварь, приказал меня убить? А теперь сидишь здесь и изображаешь из себя невинную овечку.

— Это ты? — не слушая дочь, он неотрывно смотрел на Антона, услышав из уст дочери его имя. — Значит, ты живой. Все надо делать своими руками, ни на кого нельзя положиться.

— Да, генерал, позволь я так буду тебя называть. Все-таки звания тебя не лишали, а называть тебя по-другому я не в силах. Но если ты против, могу назвать тебя твоим настоящим именем, это вурдалак, вампир, чудовище, детоубийца, выбирай любое, таких эпитетов к твоей персоне можно еще тысячу подобрать. Благодаря твоим молитвам, я еще жив и здоров, да еще дочь твою неразумную домой вернул. Теперь, в знак благодарности, жду с твоей стороны сердечного рассказа о твоих жизненных похождениях.

— Ты что несешь, молокосос, — придя в себя, уварено заговорил он, — неужели ты думаешь, что я начну каяться перед тобой?