Зачем совершаются подвиги

Атаку 9-го линейного полка поддержали значительные силы неприятеля: полки Ш.А. Морана, Ф.Э. Жерара и Ж.Б. Брусье. В ходе боя генерал И.Д. Цибульский был ранен, и командование отрядом принял Н.В. Вуич. Отряд нес тяжелые потери.

Французские полки тяжелой кавалерии, прорвавшиеся на батарею Раевского, после гибели их командира, генерала О. Коленкура, не выдержали сильного огня русской артиллерии и пехоты и вынуждены были покинуть батарею. Отступая, они столкнулись с отрядом Н.В.

Вуича. Отряд был так малочислен, что полковник не стал строить каре, а приказал солдатам лечь на землю, 19-й егерский полк пропустил через себя отступающих французских всадников. После войны в ноябре 1814 года 19-й егерский полк был награжден знаком на кивера с надписью "За отличие", 40-й егерский полк дрался на батарее Раевского, отражал атаки французской пехоты и кавалерии.

Полк понес огромные потери, даже большие, чем 18-й и 19-й егерские полки: было убито 286 унтер-офицеров и нижних чинов, 20 человек было ранено. За боевые заслуги были награждены 5 офицеров орденами и трое анненскими шпагами.

Перед атакой дивизии Морана на Курганную высоту 18-й егерский полк был расположен "пред самой батареи". Он был оттиснут колоннами Ш.-О. Бонами.

"Полк этот сильно пострадал от мужественного сопротивления наступающим, что пришел к батарее уже в самом незначительном числе", - так писал И.П.

Липранди. Несмотря на то что полк понес большие потери, приказа отвести его в тыл не последовало. И полк присоединился к резерву Н.Н. Раевского: к 19-му и 40-му егерским полкам. Во время атаки А.П. Ермолова на батарею Раевского фельдфебель 18-го егерского полка В.В.

Золотов взял в плен раненого генерала Ш.-О. Бонами, за что был произведен в подпоручики.

Многие офицеры 18-го егерского полка во время русско-шведской войны 1808-1809 годов служили в 25-м егерском полку под командованием Н.В. Вуича. И вместе с ним разделили печальную участь полка: плен, следствие. Это надолго омрачило жизнь офицеров. Александр I посчитал своих офицеров невиновными.

Полк был заново сформирован, но офицеры были распределены в другие полки.

Служившие ранее в 25-м полку, а в 1812 году в 18-м егерском полку офицеры: подполковник Т.И. Чистяков, капитан В.И. Бреер, штабс-капитан С.А. Эйсмонт, поручики А.И. Мей и А.Е. Мандерштерн (в роте которого служил фельдфебель В.В. Золотов), подпоручик П.И. Лытошин страстно желали сражения, чтобы восстановить свою честь. И имена этих героев можно найти в наградных списках, где были увековечены их подвиги. О героических действиях 18-го полка писал в своих рапортах М.Б. Барклай де Толли, писал в донесении Александру 1 полковник К.Ф. Толь.

26-я пехотная дивизия Паскевича И.Ф. сражалась на батарее Раевского в составе четырех пехотных полков: Нижегородского - шеф-полковник Н.Ф. Ладыженский, командир-подполковник Кадышев; Орловского - шеф И.Ф. Паскевич, командир-майор П.С. Берников; Полтавского - командир-полковник Бобоедов и Ладожского - шеф-полковник И.Я. Савоини.

Шеф Нижегородского полка Н.Ф. Ладыженский в сражении при деревне Салтановке 11 июля 1812 года был ранен в рот. У него была повреждена челюсть и язык. Несмотря на рану он остался в строю и командовал своим полком в Бородинском сражении.

Орловский полк в апреле 1813 был награжден серебряными трубами с надписью: "За отличие при поражении и изгнании неприятеля из пределов России 1812 г.", а также вензелями Александра 1 на знамена.

В бою при Красном 2 августа 1812 года Полтавский полк сражался в отряде генерала Д.П. Неверовского. Отряд потерял часть артиллерии и кавалерии. Его положение было крайне тяжелым. Неприятель нс раз предлагал сдаться, на что Полтавский полк отвечал: "Умрем, а не сдадимся!"

Нарвский пехотный полк, сражавшийся в 1-й бригаде 12-й пехотной дивизии И.В. Васильчикова, о которой в рапорте М.Б. Барклая де Толли вообще ничего не говорится, во время атаки А.П. Ермолова взял три неприятельских знамени, о чем написано в наградных документах нижних чинов.

Шеф Ладожского полка полковник И.Я. Савоини в бою за батарею Раевского был ранен, но своего полка не покинул.

Трудно поверить, чтобы такие люди могли бежать с поля боя, как утверждали А.П. Ермолов и М.Б. Барклай де Толли.

А.П. Ермолову понадобилось написать о больших силах противника, "гнездившегося" на батарее Раевского, и об отступающих стрелках и егерях, чтобы показать во всем блеске свою атаку на батарею.

В донесении Александру 1 полковник К.Ф. Толь придал этой атаке героический ореол. А.П. Ермолов был удостоен эпитета "храбрый". Генерал А.И. Кутайсов назван отличным генералом. Признав атаку А.П. Ермолова на батарею Раевского нужной и необходимой, М.Б. Барклай де Толли и К.Ф. Толь вынуждены были признать и тот факт, что имелись бежавшие с поля боя, так как иначе нельзя было оправдать действия А.П. Ермолова, который не выполнил приказ Кутузова М.И., пославшего его на левый фланг, и, введя резервы, ослабил в известной степени наши силы перед решающей атакой неприятеля на батарею, которая к вечеру оказалась в руках французов.