Зачем только я в это ввязалась

И я уже с опаской смотрела на все вокруг. А видеть могла пока только ту самую гостиную. Вот и нахмурила брови на какой-то шкаф. Стенной. И вообще, жилище моей бывшей Тени напомнило гостиничный номер. Я встала, поморщилась от холода пола под голыми ступнями и пошла в прихожею искать для себя тапочки. Нашла, но мужские. Так, так! Похоже, Гришка основательно так вел одинокий холостяцкий образ жизни.  Абсолютно ничто не указывало, что в этом доме бывала женщина. В этом уверилась после того, как обошла всю его квартиру. И это показалось странным. Очень. Отчего? Наверное, из-за того, что сама последнее время водилась с жутким бабником. Вот голова и была замусорена некими представлениями о мужчинах. Но это ничего. Те обещали скоро выветриться. Вот уже и обработку газом прошли…

После этого соображения вздохнула и пошмыгала к выделенному мне дивану. Улеглась. Стала смотреть в потолок и беспокоиться. Теперь за Гришку. А вдруг его подстерегала опасность в той квартире? И она, наверное, была опечатана? Или нет? Надо же, меня хотели отравить газом. В каком-то фильме видела, что так действовал киллер. Очень дорогой, кстати. Он дела свои творил под натуральные несчастные случаи. Неужели меня, все же, заказали? Герасимов? А вообще открыть кран конфорки легко. Не надо и профи в убийствах быть. И это сделать мог бы любой. Хоть молодой или старый, хоть мужчина или женщина.

-- Тепло, тепло! – какая-то мысль мелькнула в голове, покрутилась там и улизнула от понимания, вильнув на прощание хвостиком. – Черт! Кому я понадобилась? Во всех детективах сказано, что просто так никого не убивают. Что все из-за Вадима, мне отчего-то не верится. Тогда как так получилось? Теперь-то происшествие никак на случайность не тянет. Тогда на что это похоже?...

И я могла сколько угодно голову подобными мыслями ломать, но ничего в дельную версию не складывалось. Ерунда какая-то! Но потом явился Григорий и сказал, что все очень серьезно.

-- Уф! Еле успел унести ноги. Прямо из-под носа твоего супруга в последний момент улизнул. Ох уж эти пятиэтажки! Ни тебе лифта, ни другой лестницы!..

-- Ой! И как же ты?..

-- Как, как! Под лестницей удалось спрятаться. На первом этаже. Помнишь, там ниша такая есть? А время позднее, темное. И лампу там у них пришлось по-быстрому выкрутить. И так они горели через одну, но теперь совсем не завидую тому, кто ночью домой станет возвращаться…

-- Гриша! Не отвлекайся! У меня уже нервы совсем на исходе.

-- А? Ну да! Я уже хотел из квартиры уходить…

-- А она была опечатана?

-- Обязательно. Но я ту бумажку назад потом прилепил, а как твой муж поступил, не знаю.

-- А он с ребятами приехал?

-- Естественно. Вся его охрана и еще Сашка, что по замкам большой специалист. Так вот!..

-- Это который за это самое дело сидел?

-- Слушай! Ты дашь мне слово сказать, девочка?! Или так и будешь перебивать? Кстати, что так вся в комок сжалась? Тебя трясет? Тебе плохо? Не от того? А от чего? На нервной почве? Стой! Я вот же вещи твои привез. В этой сумке шмотки. А сверху должны лежать шерстяные носки. Сейчас, вот! Одевай, Ольга.

-- Ты очень заботлив, Гриш. Спасибо. Ну, так что там произошло? Клянусь, больше не стану тебя перебивать. Вот села здесь, и больше слова не скажу, пока ты не закончишь свой рассказ. Ну? Начали?

-- Начали.

                                                                                  * * *

Я забралась в уголок дивана, поджав под себя ноги в шерстяных носках. Гриша укутал меня в плед, сочтя, что в комнате для женщины прохладно. Сам он сел на середине этого же предмета мебели, удобно откинувшись к диванной спинке. С минуту, не более, мужчина наслаждался тишиной в своей гостиной, посматривая на меня и прикидывая с чего начать.

-- Пожалуй, приступлю со звонка на мой телефон, – произнес, наконец, и оно понеслось.

Ему позвонили днем. Номер он узнал сразу, потому и ответил немедленно. Ожидал услышать меня, а не чужой мужской голос. Говоривший представился сотрудником полиции. И я могла бы сейчас сказать, что у Григория при этом упало сердце, перехватило дыхание… Это все было бы, веди рассказ женщина. А тут говоривший был суровым мужчиной, бойцом с большой буквы, не побоюсь этого сказать, поэтому и повесть его звучала иначе. Скупо, четко, серо, сжато. А если что красочное и лирическое проскочит иногда, так это я уже от себя, знамо дело, прибавила. Так вот, таким образом Григорий и узнал, что со мной приключилась беда. Через этот самый звонок.