Зачем убили Сталина? Преступление века

«Типичным примером могут служить крайне осторожные действия руководящей группы Политбюро в подготовке (по поручению Сталина) проекта решения об изменении системы заготовок продукции животноводства. Осознавая необходимость существенных перемен (главное — повышения закупочных цен), они просто тянули время (выделение мое. — С.К.) …»

Надо сразу заметить, что составители сборника, «записные» «россиянские» историки во главе с О. Хлевнюком, допустили здесь ряд неточностей. Так, Политбюро было после XIX съезда заменено Бюро Президиума ЦК, а из состава Бюро в комиссии Хрущева было лишь два члена Бюро — сам Хрущев и Микоян, и говорить о некоей «руководящей группе Политбюро» применительно к комиссии Хрущева означало но меньшей мере преувеличивать.

Во-вторых, Холодов и Сталин, вообще-то, имели в виду изменения в системе не заготовок, а производства продукции животноводства.

Не знаю, случайно или намеренно составители сборника о письме Холодова не обмолвились во введении ни словом, как не знаю, случайно или намеренно они свели проблему к повышению закупочных цен, а не к необходимости введения в животноводстве натуральной «сдельщины».

Не знаю я и того, что они имели в виду, сообщая о том, что Хрущев просто тянул время. Но знать хотел бы… Ну, действительно — как это понимать? Тянуть время можно было лишь в расчете на какие-то принципиальные перемены в положении Сталина, например в расчете на его смерть.

Не так ли?

Итак, по той или иной причине комиссия Хрущева «тянула резину», и в феврале 1953 года в эту комиссию были дополнительно введены… Берия и Маленков — два из трех членов «Тройки».

Решил так, конечно, Сталин, и я думаю, что он решил так не случайно. Думаю я также, что Хрущев тоже пришел к выводу, что Сталин так решил не случайно. А если бы этого не понял Хрущев, то ему подсказало бы его лукавое окружение.

То есть в феврале 1953 года положение Хрущева — и так уже сложное — осложнилось еще больше. И в феврале 1953 года субъективные, личные интересы Хрущева, которым вполне отвечала бы смерть Сталина, объективно совпадали с интересами тех, кому смерть Сталина была все нужнее и нужнее… Ведь русская «птица»-«тройка» вот-вот должна была начать свое движение к формированию подлинной социалистической демократии, смертельно опасной для внутренней чиновной бюрократии и внешней мировой плутократии.

И НАЧАТЬ его под руководством Сталина!

Да, у Сталина явно имелись грандиозные замыслы, причем мирового масштаба. Это были не идеи экспорта революций, а идеи такого антиимпериалистического объединения народов и стран, для которого СССР мог бы стать опорой — вначале политической и военно-политической, а затем — и экономической.

Когда-то Сталин говорил, что если бы Германия была «красной», то она могла бы взаимовыгодно поставить «красной» России машины в обмен на продовольствие, а так надо делать машины самим.

Теперь Россия научилась делать машины и могла бы взаимовыгодно их поставлять в Азию, в Южную Америку в обмен на продовольствие. И тем самым разгружать советскую экономику от необходимости форсировать решение продовольственной проблемы.

7 февраля 1953 года Сталин принимал посла Аргентины Леопольда Браво, который вернулся в Москву после четырехлетнего перерыва. Вот часть записи этой интереснейшей 40-минутной беседы: