Зачем вы, девочки, красивых любите, или Оно мне надо?

Да, как–то я промахнулся с вопросом, пришлось выкручиваться:

— Доложили. Но мне бы хотелось услышать от тебя.

Что такого смешного я спросил? Почему она смеётся?

— Зовите меня просто Мэри Сью… или Лейна.

Кто? Кого? Что с ней? Стресс? Шок? Нет, Слава Богам, всё в порядке.

— Извини. Родной фольклор в голову пришёл. Моё имя Юлия, можно Юля. Я удовлетворила твоё любопытство? А теперь прости, я хочу уйти, Мне ещё каргаала мыть. Спокойной ночи.

И тебе спокойной ночи. Как хорошо, что ты никогда не узнаешь, как была не права, обвиняя меня в отсутствии чувств. Сегодня я испугался первый раз в своей взрослой жизни. Испугался за тебя, девочка! Кто же ты?

Глава 6

Как бы плохо мужчина не думал о женщинах, любая женщина думает о них ещё хуже.

— А–А–А–А–А–А–А–А–А–А–А!!!!!

Блин, зафигом так орать с утра? Я приоткрыла один глаз. Ну, точно, Маша с каргаалом познакомилась. Упс! А как она на шкаф залезла? И кто её оттуда снимать будет? Я окончательно проснулась, села на постели и осведомилась:

— Маш, что ты так верещишь?

— Это… это… это же…, – от испуга девушка не могла связать и двух слов, пришлось прийти к ней на помощь:

— Да, это каргаал, но она тебя не тронет, если перестанешь мучить наши уши своими воплями.

Я развернулась к кошке, лежащей в ногах, и уточнила:

— Правда, сестрёнка, не тронешь?

Кошка лениво повернула голову и посмотрела мне в глаза, чуть прищурившись. Назревал всё тот же насущный вопрос:

— Как же тебя назвать? – но тут как подсказка, в голове отчётливо отпечаталось «Сильван». Хм, интересно. Телепатия? Я уточнила:

— Тебя зовут Сильван? – опровержения не последовало, поэтому пробормотав: — Вот и чудесно! – я слезла с кровати и пошлёпала к шкафу, уговаривая компаньонку:

— Маш, слезай, я есть хочу!

— Не могу, – призналась она с несчастным видом.

— Что значит, не можешь? Боишься? Горе ты моё! Сейчас, подожди.

Я подошла к входной двери и, открыв, обозрела стражу: «Ух ты, у нас новенькие! Красавчики! Стоят, не шелохнутся, только как–то странно дёргаются. Нервные какие! Лечиться надо!» Мне надоело рассматривать похожих как близнецы молодых воинов, и я приступила к делу:

— Мальчики, нужна грубая мужская сила. Срочно!

Вызвав своей просьбой исключительно противоестественную реакцию: какие–то они стали бледненькие и глазки забегали. Это они о чём подумали? Тут до меня допёрло, что они поняли под «грубой мужской силой». Тьфу, прости меня Господи! Извращенцы! Да, в этом плане мужики везде одинаковые. Пришлось разжевать более подробно:

— Девушку нужно со шкафа снять. Она каргаала увидела и со страху туда залезла, а слезть боится. Поможете?

И что я такого сказала? Дурдом на проводе! Нет, ну как мужик может в обморок упасть? Что мне с ним делать? Бросить совесть не позволяет. Второй вон по стенке ползёт, того и гляди рядом устроится. Лазарет, блин. А в книжке то понаписали «жестокие, свирепые, безжалостные». Ага! Слабонервные, ранимые и легковозбудимые! Где же вы, брутальные мачо? Ау–у–у!

Будем в чувство приводить. Я материализовала нашатырь и сунула под нос самому чувствительному. Парнишка подпрыгнул и начал отползать, глядя на меня расширенными глазами, что естественно вызвало у меня удивление:

— Что ж ты скачешь, как кузнечик. Знаю, воняет, а ты что хотел? Чтоб я тебя духами поливала? Хотя у вас тут духи хуже нашатыря! Так, сейчас по валерьянке сообразим, – перенесла я своё внимание на ещё более побледневшего второго дроу, который всё же нашёл в себе силы спросить:

— Ваше Величество, зачем Вы с нами возитесь?

Я хмыкнула:

— А что вас так бросить? Мне такие экстравагантные украшения перед дверями не нужны.

— Нас все равно либо казнят, либо в тюрьму посадят, либо сошлют, в зависимости от настроения Повелителя.

Шиза полная! Я обалдело хлопала глазами, переводя взгляд с одного на другого:

— За что?

—Мы не выполнили свой долг и выказали слабость, – покаялся тот, что оказался покрепче нервами.

Уйме, как всё запущенно! Мозгами можно тронуться! Что за порядки такие дикие?

Как они тут выживают? Тьфу, прости меня Господи, что за садист мне в мужья достался! Делать нечего, придётся спасать ребятишек. Ни за что же пропадут.

— Как тебя зовут? – поинтересовалась я у него.

— Нимиэль, Ваше Величество

— Слушай, Нимиэль, во–первых, прекрати мне великать. Меня зовут Юлия; во–вторых, ничего страшного не произошло. Вы немедля хряпнете по валерьяночке и заново у двери построитесь. Лады?

Вау, какие у нас большие глазёнки! Мальчишка от неожиданности аж заикаться начал:

— Но… как же… Повелитель…

— Да фиг с ним, мы ему не скажем, – сделала я ему невинные «глазки»: — Пусть это останется между нами, красавчик.

Нет все–таки я стерва… но добрая и отзывчивая. А что? Всем известно, сама себя не похвалишь, никто тебя и не заметит. Мне надоело воспитывать подрастающее поколение, да и Повелитель мог нарисоваться в любую минуту, испытывая к моей персоне нездоровый интерес. Поэтому я скомандовала:

— Всё, ребятишки, подбирайте челюсти с пола, приводите себя в порядок, а я пошла. Мне ещё Машу снимать нужно… со шкафа.