Зачем?

Боль мигом исчезла. Несколько удивленная Ужова повертела ступнёй туда-сюда и встала. Дежурный эскулап Иванов зааплодировал. Ужова попрыгала на подвернутой ноге и расцвела.

- Ах, какой вы молодец! - легкомысленно восхитилась она. - Передайте всем вашим коллегам, что днями забегу на чай! Спасибо! И вы тогда всё мне расскажете. Ладушки?

- Ладушки! - сияя, согласился румяный синеглазый - и испарился.

- Ой, как хорошо! - лопотала директор серьёзного научно-исследовательского института, не заметившая никаких особенностей ни в поведении коллег, ни в методе вакцинации - через чулок, без спиртования, без знакомства по имени. Даже герметичный шприц не удивил её. Затмение.

Вприпрыжку понеслась в свой кабинет, продолжила руковождение над институтом и почти забыла об этом маленьком происшествии.

Месяца через три сын Ужовых дома нечаянно разбил свой любимый калейдоскоп. Мать, помогая сыну собрать осколки, порезала палец. Сын, помогая матери остановить кровотечение, слизнул с её руки струйку крови. Ужов-старший, буркнув "что за доморощенная порфирия*...", взял йод, пластырь, навёл порядок на руке жены, легонько шлёпнул сына, поцеловал обоих и заметил, что не знает, к чему бьются калейдоскопы.

* Порфирия - очень редкая болезнь, обычно называемая вампиризм. Больные не выносят солнечного света. Слизистые оболочки из-за сильнейшего обезвоживания так высыхают, что обнажаются клыки. Отсюда родом - стандартный портрет для кино, всем хорошо известный. Иван Иванович, не склонный к мистике, употребил научный термин вместо расхожего и ненаучного.

- Посуда - понятно, к счастью. А это что? К изменению мировращения? Портишь хорошие игрушки! Маму порезал! Ну, конечно, косвенно. - И успокаивающе погладил ребёнка по голове. - Тьфу ты! И здесь кровь!

Иван Ужов неприязненно посмотрел на свою ладонь. В серёдке виднелась тоненькая красная дорожка. Наверное, с порезанного пальца жены капнуло на волосы малыша.

- Что ж! Не буду отрываться от коллектива! - и слизнул красный след со своей ладони.

- Развампирились мы что-то! - засмеялась счастливая мать и жена. - Теперь мы все в дополнительном кровном родстве. Ну, давайте кино смотреть!

Все пошли в гостиную. Потом все уснули, переполненные нормальной семейной любовью и нежностью друг к другу. Происшествие забылось. Жизнь пошла дальше.

И вот наконец открылись первые тайны.

Оказывается, сегодня утром Ужова, придя в свой кабинет, застала там уборщицу Дуню в состоянии, близком к кататоническому ступору, со шваброй наперевес и выпученными глазами. Дуня пыталась отогнать от своих глаз какое-то видение: махала шваброй, разбрызгивая воду, книги, графины, канцелярские приборы - всё подряд.

- Что вы делаете? - прошептала напуганная Ужова.

- Тихо! - рявкнула Дуня. - Они переехали! Они здесь!

- Не вижу ничего, кроме погрома, - погромче сказала Ужова.

- Пойдемте в секретку, пойдемте скорее! - Дуня потащила начальницу на таинственный этаж. Ужова, что-то предчувствуя, бегом побежала.

Влетели наконец. Пусто. Вся лаборатория исчезла. Голые стены, чистые полы, окна - будто вчера вымытые, сияют. Ни единого приборчика, ни одного человечка.

- Дуня, что это? - Обалдевшая Ужова мигом вспомнила, как румяный синеглазый лечил её ногу: ведь отсюда пришел, отсюда эскулапу звонил и обезболивающую помощь предлагал. Вспомнила, что так и не удосужилась зайти к таинственным учёным на чаёк, проявив необъяснимую халатность.

- А то, Марионна, что все здесь ещё вчера были, - всхлипнула Дуня, продолжая отмахиваться шваброй, которая уже просохла и ничего не разбрызгивала.

- А ты откуда знаешь? Они ведь секретные, - задумалась директор.

- А зачем мне их секреты? Я убираю. Мою. Пришла, ушла. Мне всё равно - кто что работает...

- А ключи? - вспомнила что-то из обычной, несекретной жизни Мария Ионовна.

- А что ключи? Это большие люди в секреты играют, а мне убираться надо. У меня всю жизнь от всех наших комнат ключи...

- Как же так? А допуск, а государственные тайны?

- Не знаю никаких тайн, голубушка, не знаю. У всех всё одно и то же. Что-то кипит, что-то холодит. Во всех комнатах маленькие стёклышки, большие стёклышки, светятся экраны... О-о-о-о-о! - вдруг заорала Дуня и вместе со шваброй прыгнула на подоконник, саданула по стеклу, посыпались осколки.

Дуня в два порыва перевалилась большим брюхом через подоконник с вырезами стекла, брызнула кровь - и Дуня перестала махать шваброй, перевесившись надвое, как мешок...

Ужова смекнула, что дело нечисто. Подойдя к обмершей Дуне, потрогала ноги, пульс под коленкой... Тихо. Внезапная смерть. Хотела позвонить - вспомнила, что вся лаборатория, считай бывшая, чиста, как табула раза, обесточена, ремонт, красота, тишина. Наступило молчание во всем мире. Что делать?

Вдруг заболел зуб. Давно пора к дантисту. Ужова потрогала десну: розовая водица. Кровоточит десна? Значит, к пародонтологу. Что делать?