Зачет по убийству

Никаких особых тайн Анна Сергеевна мне не открыла. Тем не менее на следующий день, в понедельник, ко мне на работу явился посланный тележурналистом Ураловым (читай — политиком Надировым) шпион Миша. Ему велели поинтересоваться моими литературными планами. Сразу возникает вопрос: откуда Надиров узнал о нашей с Анной Сергеевной встрече? Установил в ее квартире подслушивающее устройство? Тогда он бы прекрасно понимал, что меня расспрашивать нечего, я ничего не знаю. Получается, он был в курсе факта разговора, но не содержания. Кто-то ему настучал. И, скорее всего, это секретарша Олеся или любовник Культурист. Есть небольшая вероятность, что Анна Сергеевна проболталась кому-то еще, однако эта парочка лидирует с огромным отрывом. Я бы поставила на Олесю. Как я уже упоминала, она очень походила на одну из моих учениц, про которую я знала, что всякие там угрызения совести ей не свойственны. Эта ученица, например, подменила мне карточку с контрольной работой и, пойманная с поличным (я с моим педагогическим опытом всегда делаю на карточках специальные пометки), залилась слезами, восклицая: «Как вы могли подумать, что я способна вас обмануть? Кого угодно, только не вас! Я вами так восхищаюсь!» После чего тут же нажаловалась на меня своим покровителям из ректората, и мне долго пришлось это расхлебывать.

Короче, если бы Надиров дал Олесе денег за то, чтобы она сообщала ему новости об Алине Аловой, та бы не отказалась. А могла и по собственной инициативе предложить свои услуги. Кроме того… я задумалась… кто-то наврал подполковнику Степанову, что Анна Сергеевна пообещала заплатить мне за совместную работу, но не заплатила, и я якобы была страшно возмущена. Даже специально подкараулила ее в фитнес-центре, закатив скандал. То есть мне придумали мотив для убийства. Кто и зачем? Сам преступник? Честно говоря, мотив хиловат, преступник бы постарался больше. А вот Олеся вполне способна попытаться засадить невинного человека в тюрьму, дабы отвлечь следствие от своих мелких махинаций. Способна наврать и просто так, из любви к вранью или инстинктивного недоброжелательства ко мне. Да, Анна Сергеевна накричала на меня в фитнес-центре при массе свидетелей, но книгу она не упоминала. О книге знали… кто? Олеся, Иванченко… не исключено, что тренер-любовник Денис и бывший муж Андрей Алов. Абстрактно рассуждая, вся эта четверка имела возможность сочинить про меня эту ложь, но одна Олеся полностью подходит психологически.

Есть, правда, еще Культурист-шофер. Он возил Алину Алову и спал с нею, так что волей-неволей был в курсе многого. Кто их разберет, этих молчаливых? На первый взгляд, у него не хватит ума даже получить взятку… или тут ума не надо? Не знаю, не пробовала, хотя родители студентов иногда предлагают. А чтобы наговорить на меня Степанову, нужен ум или нет? Ох, жаль, нельзя позвонить подполковнику и прямо спросить: кто? Не ответит, небось, сославшись на служебную тайну. А если прижать саму Олесю? Ведь похожую на нее студентку я таки допекла. Анна Сергеевна оставила мне визитную карточку с номером телефона. Достану ли я сейчас по нему секретаршу? Впрочем, всяко не сейчас, учитывая середину ночи. И беседовать надо не по телефону, а лично. Иначе она отопрется, как пить дать.

У меня вырисовался план на завтра — найти и расспросить Олесю. Не мешало бы еще и Культуриста, но это сложнее. Разговорить человека, не открывшего мне даже своего имени, — задача не для слабонервных. Возможно, придется, как в случае с Денисом, действовать в тандеме с Настей. Я вспомнила ее рассуждения о выдавливании глаз и удовлетворенно кивнула.

Итак, Олеся или Культурист сообщили Надирову о нашей с Алиной Аловой встрече, и тот переполошился. Ему захотелось узнать, не напишет ли Алина Алова нечто, что его по-настоящему дискредитирует… ну, например… даже не представляю, чем дискредитируешь нынешнего политика… откусывает головы встречным младенцам? спит с собственной собакой, причем сей сюжет заснят на видео? Нет, этим никого не удивишь. Короче, фантазия моя буксует. Ладно, Надиров испугался и велел телеведущему Уралову все у меня выяснить, а тот послал незадачливого шпиона Мишу. Миша не справился и до вечера от него прятался, а мне между тем названивали на мобильный, пока не дозвонились, якобы из журнала «Лиза», с надоевшим вопросом о последних творческих планах. Еще голос был такой мурлыкающий… где-то я его потом слышала, да?

Я вскочила. А ведь точно! Голос принадлежал Утопленнице, его ни с чем не перепутаешь. А Иванченко, врун, клялся и божился, что он тут ни сном ни духом! Или жена действовала за его спиной?

Достав мобильный, я высветила нужный номер. Девяносто-сто двадцать-девяносто. Вот бы мне такой, а то свой никак не запомнить. Хотя говорят, хорошие номера существенно дороже. Ладно, звякну завтра и потребую от Утопленницы ответа, зачем она водила меня за нос. Бактерии, правда, бушевали и требовали активных действий сию минуту, однако гуманность крепко во мне укоренилась и не позволяла будить человека среди ночи. Оставалось продолжать мыслить.