Зачин (СИ)

  Перший только на миг задержался подле Стыня, по любовно смотрящего на Раса, и, огладив его короткие волосья, умягчено молвил:

  - Окружи вниманием Седми, мой любезный малецык, ибо он вельми утомлен. А сам ничего своенравного не твори. Будь благоразумен и послушен его слову.

  -Хорошо, Отец, не тревожься,- объемно-певуче откликнулся Стынь и его широкие губы слегка выпучились вперед, наконец живописав улыбку.

  Глава тридцать шестая.

  Тьма пред очами Влады сменилась на голубую даль небес и в том, столь любимом ей просторе нежданно появилась яркая вспышка... Эта густая, рдяно-желтая капля сияния, кажется, вырвалась из недр крупинки, что висела в небосводе, и многажды раз усилившись в яркости, точно поглотила всю его голубизну... Еще вроде как пару мгновений и заостренный серебристого полыхания луч, теперь явственно разрезав на две части небосвод, воткнулся в бело-дымчатый окоемышек ближайшего к Земле спутника Луны и тотчас послышалось раскатистое гудение, словно вздрогнула не только планета, но и сама Солнечная система.

  Луна, или вернее, тот самый туманный ее окоем, внезапно резко дернулся в бок... и похоже распался под серебристым лучом на две части... Сначала на две...засим на три... четыре, а погодя на множество тончайших... мельчайших туманных отколомышек. Чтобы в доли секунд и вовсе обратится в махие, не больше просяного зернышка, пурпурные искорки, густо замерцавшие в небесах. А под ногами Владелины внезапно образовалась пустота, к которой она понеслась с огромной быстротой... Туда вниз... сначала во тьму, засим к резко проступившей земле, на каковой можно было рассмотреть зеленые массивы леса, объятые огнем.

  -А...а!..- вскрикнула отроковица и с тем пробудившись, открыла глаза, уставившись на раскинувшееся над ней голубое небо.

  В первый миг пробуждения, и, не поняв вовсе, где оказалась. Надрывное дыхание вырвалось из приоткрытых уст, и у Влады запекло во лбу да так сильно, что поплыл небосвод.

  -Отец,- едва слышно пролепетала она.

  По всему вероятию, не прошло и морга, как Небо, сызнова приняв столь любимый юницей рост, опустился на ее ложе. Он, бережно поднял девочку с топчана, и крепко обняв, принялся ласково целовать в лоб, снимая тем жгучую боль. Крупные капли густой багряной крови вмале заструились из носа на белое одеяние Бога.

  - Почему опять течет юшка?- прошептала вопросом девушка, узрев как кровавые ручьи, упав на материю, будто расплылись по ней.- Отец, я умираю... да?

  - Что ты, что ты моя драгоценная девочка. С чего ты такое решила,- голос Небо звучал приглушенно, однако в нем слышалась плохо скрываемая тревога.

  - Я чувствую, как теряю силы... С каждым днем мне тяжелее вставать,- проронила Влада, наконец вздохнув хоть и прерывисто, но носом, оно как юшка под поцелуями старшего Раса перестала течь.- И этот сон. Он меня измучил... Что это за видение?

  - Дажба ведь говорил с тобой об этом, давеча, когда приходил?- вопросом на вопрос ответил старший Рас, желая оставить это толкование в руках сына.

  -Я его не поняла... Я вообще стала плохо понимать,- Владелина тягостно вздрогнула всем телом, вроде ее бил озноб, и прикрыла веками очи, по-видимому, от усталости.- Или просто не запоминать, что он говорит.

  Небо ласково прикоснулся губами к макушке головы юницы, и сильнее вдавил ее тельце в себя, стараясь тем передать все тепло, любовь и имеющиеся в его распоряжение силы.

  -Девочка слабеет,- прозвучал взволнованный голос Дажбы.

  И огромный белый зал беспокойно затрепыхал зернистыми облаками в своем своде.

  - Успокойся Дажба,- умягчено протянул, лежащий на тахте в напряженной позе, Небо, неотрывно глядящий на прохаживающегося взад...вперед по залу младшего сына.- Ты только окреп, мой милый, не тревожь себя... все уладим.

  - Она меня плохо слышит и это видение,- голос Дажбы дернулся и также суетно сотряслись его тонкие руки, на которых зазвенели тонкие серебряные браслеты.- Это видение из будущего, я посмотрел его.

  - Это значит, что лучица вскоре покинет тело,- это Дивный не сказал... он то, судя по всему, только дыхнул. Одначе в том дыхание слышалась не меньшая боль, чем в голосе Дажбы.- Надо, непременно ноне сберечь ее плоть.

  - Я! я могу приложиться, как тогда Воитель,- встрепенулся Дажба и резво остановившись, воззрился на Небо.- Могу, Отец.

  - Нет, не ты, мой милый, сие уже обговорено,- прошептал Небо, столь низко и тихо, что глас его легким шорохом прокатился по глади пола, словно он прислушивался к чему-то и страшился таковое состояние вспугнуть.

  - Приложусь я, дорогой малецык,- молвил Дивный, сидящий в перьевом наспех собранном из облаков кресле и провел перстом по пухлой его облокотнице.- Так мы решили с Отцом. Уверен, моя клетка дарует плоти все, что столь укоротило наше недомыслие и придаст мощи самой лучице.