Зачистка

Урманов и Орешко, словно за мячиком от пинг-понга, переводят взгляды от одного к другому, еще мало чего соображая в завязавшейся игре в поддавки. Ничего, ребята, придет и ваш черед, мы здесь застряли надолго. Но пора и их втягивать в игру, в разведке статисты не нужны.

Специально для них разглаживаю на столе карту, подзываю.

— Ну что, дорогие мои разведзвери. На шестое число у нас запланирован подвиг. Прошу всех к раздаточному столу.

Лейтенанты вглядываются в паутинки дорог, квадратики жилых домов, коричневые овалы горных вершин, зелень ущелий, словно среди этого нагромождения уже есть записи в их наградных листах. Там смерть, ребята, сначала она. Ее обмануть — вот задача. А еще более первостепенная — выполнить боевое задание, которое самим себе и надо придумать.

— Задача нашей группы, — для них, напрягшихся, и поясняю, — работать наживкой. Вытягивать на себя, как на наковальню, банды, а в первую очередь — их главарей. А уж молот опустят другие.

— «Ястреб» — мой кровник, — добавляет значимость предстоящей операции Бауди. И как бы ненароком предупреждает всех: контрольный выстрел по главарю остается ему. Но рано, ох, рано делить шкуру неубитого медведя. Даже если это и пернатая тварь. Сначала думать, хорошо думать…

— Итак, на чем мы остановились? — приглашаю молодежь к обсуждению.

Бауди напоминает:

— Спасшийся экипаж, трое…

— Лучше двое, один погиб, — на эту операцию брать Орешко и Урманова пока не хочу, не готовы… — Двое выходят на связь, которая пеленгуется «Ястребом» или «Акробатом»…

— Я по-чеченски выхожу в эфир, сзываю своих «сторонников» на поиски и захват пленных…

— Но сбитые вертолетчики ближе всех окажутся именно к «Ястребу». Аккурат накануне сбора в Гудермесе. Они будут готовы к захвату города, поэтому взять дополнительно и нас, достаточно приятную мелочевку, им должно быть приятно.

— И денежно, — не забыл подчеркнуть Бауди идеологию всей этой войны. Здесь боевики и наши журналисты нашлись как сиамские близнецы. Одни за баксы воюют, другие за такую же «зелень» сочиняют об этом оды и страшилки.

— Я люблю Надю, — отдал я должное танцовщице, пусть совершенно опосредованно, но выведшую на идею с крушением вертолета.

— Уже? — Бауди не знал, откуда растут ноги у нашей легенды, и легко переключился с возможного боестолкновения на реальную женщину.

— Какой-нибудь экипаж все же спрятать, — не дал я другу отвлечься на постороннее.

— Машину вообще перегнать на другой аэродром, — грустно, но согласился продолжить военную тему мой чеченский поводырь.

— А может, все же лучше десант бросить? — вступил-таки в разговор Орешко. Выбросить десант — это им в Рязани вдолбили хорошо. Это легко: парашют за спину, и с неба — на землю — в бой. Или об землю…

— И потерять его еще в воздухе, — хмыкнул со знанием дела Бауди.

Десантник обидчиво поджал губы, и я метнул взгляд на друга: не накаляй обстановку, пусть выговорятся. Или забыл, что сам в первой операции предлагал нечто подобное?

Зато Урманов принял предложенный вариант с ходу:

— Обязательно назначить комиссию по расследованию причин катастрофы.

Скорее всего, он переложил калькой ситуацию с аварий подводных лодок, которых у моряков в этом году было пруд пруди. Но угодил в точку.

— Прислать москвичей, это авторитетно, — указал я на него пальцем. Это было просто согласие с решением, хотя от указующего перста старший лейтенант отпрянул, словно ему и предстояло назначать эту самую комиссию. — А прятать не парашюты, иначе нужны обломки вертолета. Им должна попасть в руки окровавленная летная куртка. С погонами полковника…

— И на груди дырочки от наград, — продолжал давить на слабые стороны единоверцев Бауди. — Герой. За него много дадут.

Устранив сбой с Надей, мы вновь легко просчитывали, набрасывали, предугадывали нюансы, которые бы выдавали муляж за сдобную булочку с изюмом.

— Запустить «вертушки» над возможным районом аварии…

— Активизировать радиообмен, — боясь опоздать и остаться в роли обиженного, включился в разговор Орешко.

Указываю и на него пальцем — принято. Жест теперь понимается всеми правильно и десантник довольно улыбается, не забыв скосить глаза на чеченца: учись, салага, только десять минут на войне, а уже даю ценные советы. А что будет, когда вместо карты ляжет под башмаки реальная местность…

Мне начинали нравиться прибывшие на замену ребята, и стоило мысленно поблагодарить тех, кто отыскал для меня этих лейтенантов. Можно даже было помолиться и на те ситуации, которые заставили именно их приехать на войну. Будь иные — давно потеряли бы Кавказ. И я готов готовить их к бою за Россию!

— Каких же мы пиндюлей получим, если у «Ястреба» целая сотня головорезов! — Я потер руки в предвкушении драчки так, словно нас ждали в ущельях под Гудермесом накрытые столы при радушных хозяевах, а не хорошо обученные боевики. Уж не говорю о том, что мне от нагнетаемой опасности бальзам на душу и по иной причине: ну, и куда в такое пекло брать Надежду? Самим бы унести ноги… — Но надо брать, брать его на нашу наживку и крючок. Чтобы не пришлось кормить чьих-то детей.