Заданное значение судьбы

— Я не шучу, моя Королева. Возвращаясь после победы над Зверем, мы прошлись по окрестностям Жёлтой звезды. Мы добивали последышей Твари, и я полагал, что если где и надо искать её ублюдков в первую очередь, так это поблизости от гнезда, из которого она выползла. Мы много раз пересекали Барьеры Миров, вылавливая демонят, затаившихся в Астрале на стыках измерений. И вот при очередном броске через гиперпространство, при выходе в Привычный Мир, я заметил новую Границу, которой раньше не было. Ты знаешь, что у нас, Искателей, чутьё на такие вещи и прекрасная на них память — без этого трудно идти по астральным Тропам.

— Ты предполагаешь, что…

— Не предполагаю — уверен, — убеждённо произнёс янтарный эск. — В районе Третьей планеты существует неизвестная локальная Реальность, смыкающаяся с Привычным Миром в открытом космосе, за орбитой последней планеты системы Жёлтой звезды. И появилась эта Реальность совсем недавно. Почему я так думаю? Во-первых, мы — в том числе и я сам — частенько посещали эти края, и никогда ничего подобного там не замечали. Во-вторых, этот обнаруженный мной Барьер Миров мягкий — у нет обычной упругости, свойственной всем Границам. И он малозаметен — его не видел никто, кроме меня. Значит, это новорождённая Реальность, моя Королева. А стоит только чуть изменить направление вектора выхода из гиперпространства в Привычный Мир, — например, ориентировав его на любую соседнюю с Жёлтой звезду, — как Граница исчезает. Значит, мы имеем дело с локальной Реальностью, жёстко ограниченной в пространстве.

— Если бы на моём месте была Селиана Мудрая, — проговорила Энна, потягиваясь всем телом, — она бы по достоинству оценила стройность твоих умозаключений.

— Меня вполне устраивает, что ложе любви со мной делишь ты, а не Селиана Мудрая. Скрываешь за иронией свою заинтересованность?

— Я слишком привыкла быть Звёздной Владычицей и Королевой. Я ещё не привыкла быть просто любимой и любящей женщиной — хотя это, оказывается, так приятно! И ты прав — меня очень заинтересовала эта твоя новая Реальность. Мне кажется, что она имеет прямое отношение к Миру Третьей — у нас, Хранителей, своё чутьё.

— Я вернусь туда, — пообещал Гард. — Я проникну в эту Реальность и всё тебе о ней расскажу, моя Королева. Я буду уходить снова и снова — это моя Дорога Миров, по которой идут Звёздные Викинги, — но снова и снова я буду возвращаться — возвращаться к тебе, Эн.

— Я буду ждать тебя, — тихо сказала Эн-Риэнанта. Гордой Валькирии почему-то и в голову не пришло возражать Гарду. Да и стоит ли возражать, если любишь?

— Но, — добавила голубая эскиня, прижимаясь к мужу, — надеюсь, ты не собираешься пуститься в путь прямо сейчас?

— Ни в коем случае, — ответил жёлтый эск, целуя её ресницы, — тайны Мироздания подождут…

Они потянулись друг к другу, и снова многомерная Познаваемая Вселенная раскрыла перед ними свои объятья.

И они вновь полетели через Изначальную Тьму — к Свету.

* * *

А в это время в межгалактической тёмной бездне, вдали от света звёзд, формировался ударный отряд Магов-Разрушителей. Чёрные эски безошибочно фиксировали болевые точки Познаваемой Вселенной и знали, где и когда появляется возможность нанести очередной удар. Развоплощение Золотого Демона качнуло равновесие исполинских весов Мироздания в сторону Тьмы, к тому же в районе системы Жёлтой звезды возник новый — пусть даже едва различимый — источник тёмного света. Командир бригады Полковник Танат располагал всей полнотой информации, и поэтому третья планета этой системы на окраине Галактики тоже значилась в списке приоритетных целей.

ГЛАВА ВТОРАЯ МАТЬ-ВЕДУНЬЯ

Янтарка жужжала еле слышно, и свечение, волнами пробегавшее по шёрстке зверька, было ровным и мягким. Муэт ласково провела ладонью по спинке жужелицы, свернувшейся в пушистый клубочек на её коленях, и та немедленно подняла остроухую голову, пытливо всматриваясь блестящими чёрными глазками в лицо хозяйки.

— Всё хорошо, Подарок, всё хорошо, — промыслила орта, и янтарка тут же уткнулась влажным носом в руку магини у локтевого сгиба, щекоча ей кожу упругими ниточками усов. Привыкшая к хозяину янтарная жужелица без труда читает его мысли — слова ей не нужны.

Муэт ещё раз погладила зверька, следя за крошечными искорками, сыпавшимися при этом из-под её пальцев, и сосредоточилась: ей хотелось почитать свой дневник. Она и сама прекрасно помнила всё, что случилось с того страшного мига, когда они с Хоком проснулись и увидели кишащий штампами Большой зал Катакомб, однако чтение памяти янтарки стало для орты чем-то вроде ритуала. В такие минуты она словно наблюдала за собой со стороны, и перелистывание живого дневника позволяло Муэт по-новому пережить недавнее прошлое. Да, недавнее — ведь с тех пор прошло всего десять лет. Или, быть может, десять веков?