Задиры

Скоро очередь дойдет до их дома. И тогда Шагги с матерью переселят. Но ему совсем не светило оказаться в каком-нибудь окраинном районе вроде Кастлмилка или Нитсхилла. Там просто нечего делать. Слишком уж далеко от всего.

Он посмотрел вниз. Какая-то паршивая дворняжка рылась в мусорной куче, что-то вынюхивая и выискивая среди пустых консервных банок и отбросов. Шагги вспомнил, что он где-то читал о новом районе, то ли Истерхауз, то ли Драмчэнел, так там своры одичавших собак носились по улицам, устраивая драки, гонки и даже нападая на людей. В газете ругали тех, кто, обзаведясь собакой, через некоторое время, уставши ухаживать за ней, выгоняет ее на улицу. И вот теперь эти бездомные собаки собираются в стаи и рыщут по городу.

Вода закипела, но прежде, чем помыться, Шагги нашарил в кармане тупой огрызок карандаша и вписал свое имя и адрес в бланк объявления.

Помывшись и надев костюм, Шагги направился на угол, где его уже поджидал Эдди, вышагивая вдоль стены, ссутулившись и засунув руки в карманы. Поглядывая по сторонам, он сплевывал время от времени сквозь зубы на тротуар. Подойдя к нему, Шагги изобразил сильный удар правой, а Эдди сделал нырок и, приподняв ногу, прикинулся, что хочет ударить, но пронес ботинок мимо. Набычившись, они пошли друг на друга, но, резко остановись, рассмеялись.

— Твое счастье, я сейчас добрый, — сказал Шагги.

— Ну-ну, не зли меня, мальчик.

— Куда двинем вечером?

— Не знаю, — ответил Эдди. — Может, кто из наших появится, подождем. Неплохо бы пивка, а потом на танцы.

— А что в кино?

— Одна мура. Мюзиклы и все такое.

— А может, фильм ужасов?

— Только с воскресенья.

На углу, где они обычно встречались, была старая сыроварня. Уже несколько лет, как она закрылась. На деревянной обшивке дверей и окон ребята вырезали свои имена и распылителем изобразили свои любимые выражения.

— Видал, что сделал малютка Рэб? — сказал Шагги, кивнув на стену. — Классная работа, верно?

Рэб нарисовал масляной краской огромную эмблему из трех букв: КГК. Классная Говэн-команда. Буквы сплелись друг с другом, образуя замысловатый узор, и были они в пять футов высотой, ярко-красные, вычерченные широкими небрежными мазками.

— Да, клево смотрится, — сказал Эдди. — И гляди, отсюда будто по-китайски написано.

— Мао Цзэдун, — сказал Шагги.

— Пук Фук-бздум, — подхватил Эдди.

— Эй, смотри, кого сюда несет.

По другой стороне улицы шли, взявшись за руки, Бетти и Хеллен, каблучки так и выстукивали по асфальту. У них были одинаковые прически, одинаковые пальто и клипсы. Бетти немного выше и тоньше, с остреньким личиком. Хеллен поменьше, покруглее и темноволосая.

— Как жизнь? — крикнул Эдди.

— Нормально, — крикнула Бетти и что-то шепнула Хеллен. Обе засмеялись.

— Будете на танцах вечером? — заорал им Эдди.

— Приглашаешь?

— Встретимся прямо там.

— Какой прыткий! — И пошли дальше.

— Может, увидимся после?

— Нет, если успею тебя разглядеть раньше! — выкрикнула Бетти.

Хеллен снова засмеялась и посмотрела на них через плечо.

— Что будем делать с этими телками? — спросил Эдди.

— Что делают настоящие мужчины, то и будем, — ответил Шагги.

— Вот это верно, — сказал Эдди.

Они могли бы встретить на этом углу всех своих знакомых, если постоять подольше. Только исчезли из виду девчонки, как появился из-за угла Алек. Он дружил с Шагги в начальной школе, а потом пошел учиться в лучшую среднюю школу города, Шагги же остался в близлежащей и покончил с учебой, когда ему было пятнадцать.

На Алеке школьная форма, набитая книгами сумка через плечо, под мышкой длинный черный футляр с флейтой. Проходя мимо, он кивнул и сказал:

— Как дела, Шаг?

Шагги пожал плечами и спросил:

— Ты что, только еще из школы тащишься?

— Да, задержался, чтобы поиграть с нашей группой. А потом были еще дела в городе.

Он почему-то не мог произнести в разговоре с Шагги «оркестр». Слово «группа» как-то легче пришло на язык.

— Флейта твоя? — спросил Шагги.

— Да.

— Можешь уже изобразить «Раму»?

— Ага, — ответил Алек. — И еще «Иди-иди за мной». — Тут он смущенно хмыкнул.

— А я на той неделе видел тебя на танцах. Часто ходишь?

— О нет. Тогда в первый раз.

— А те парни, что были с тобой, из твоей школы?

— Ага.

— Пойдешь сегодня вечером?

— Не.

— Значит, будешь дома пыхтеть над уроками? — сказал Шагги.

Эдди прыснул. Алек ничего не ответил, лишь опять смущенно засмеялся и пошел дальше. Уже на ходу сказал:

— Ну пока!

— Пока! — ответил Шагги.

— Чего ты с этим плюгавым так долго трепался? — спросил Эдди.

— У него башка знаешь как варит. Парень что надо.

— Ну и бес с ним, — сказал Эдди. — Ты только подумай, он ведь до восемнадцати лет будет все в школу таскаться! А там какая-нибудь козявка-учительница за разговоры ему наподдает. «Выйди-ка сюда, Кларенс, негодный мальчишка, подставь свои руки».

— Да ладно тебе, — засмеялся Шагги. — Зато выйдет он из школы, и пожалуйста тебе — хорошая работа. И никаких сверхурочных. — Тут Шагги вспомнил про объявление в газете. — Я вот думаю, не податься ли в армию, — сказал он.

— Ты что!

— Да-да.

— А вообще-то, идея, — согласился Эдди.