Задолженность по аренде (ЛП)

Из меня выходит весь воздух. Все, что я говорил ей до этого, было скверным, даже преступным, но это хуже всего. Я зашел слишком далеко, и она вызовет полицию. Они арестуют меня, и после этого моя жизнь закончится. Меня запрут и выбросят ключ, и тогда я не смогу позаботиться о своей возлюбленной.

Охваченный отвращением к себе и ужасом от того, что она будет ненавидеть меня вечно, я тихо говорю ей: — Я откидывал твое одеяло и оттягивал твои милые маленькие трусики в сторону. Затем проводил пальцами по своей сперме и вгонял ее в твою киску. Всю. До последней капли.

— Черт возьми, Блэйк!

Она склоняет голову набок и спрашивает, понизив голос: — Сколько раз?

Это… не та реакция, которую я ожидал.

Я думал, она убежит с криком, а не спросит, сколько раз я нападал на нее и вгонял свою сперму в ее киску, пока она спала.

— Каждую ночь, детка. Иногда по два-три раза за ночь. Я почти не сплю, потому что не могу держаться подальше от твоей комнаты. Не могу перестать кончать и засовывать сперму в твою теплую киску. Вот как я понял, что ты девственница, и почему у тебя не пошла кровь во время нашего первого секса — я уже разобрался с твоей вишенкой с помощью пальцев.

— Боже мой. Ты разорвал…? Ох, значит, даже если ты и платил мне за то, чтобы я позволяла тебе кончить в меня, это не имело значения. По сути, ты кончал в меня все это время. Каждую ночь в течение пяти месяцев?

— Да, но тогда это был первый раз, когда мой член оказался внутри тебя, и это было чертовски невероятно.

— Ты… что ж… это многое объясняет!

Она все еще держит мой член в заложниках, ее бедра высоко подняты надо мной, но все же она извивается в ответ от… возбуждения? восторга?… и выпрямляет спину. Ее руки опускаются на живот, обхватывая выпуклость над холмиком. И она улыбается.

Почему она улыбается?

Может ли это означать…

Когда ее вес переместился с моего живота, я застал ее врасплох, приподнявшись и обхватив за талию, а затем перевернул ее под себя. Как только ее спина коснулась матраса, я врезался в нее.

— Что объясняет?

Я подчеркиваю каждое слово толчком, ударяя изголовьем кровати о стену, пока она не начинает трескаться.

Она кричит: — Кажется, я беременна!

Я.

Разрушаю ее киску.

Ко всем чертям.

И довожу до оргазма ровно за десять секунд, заставив ее киску так сильно сжаться вокруг меня, что достигаю кульминации и кончаю с такой силой, что у меня темнеет в глазах.

Лора давит мне на плечи, когда я прижимаю ее к кровати, но я не могу пошевелить ни единым мускулом. — Слезай!

Я лишь мычу, мое сердце и душа парят в облаках от счастья.

— Это может навредить ребенку, — говорит она с оттенком страха.

Это выводит меня из оцепенения, и я переворачиваюсь с нее на спину, притягивая ее к себе. Она кладет голову мне на грудь, пытаясь отдышаться, а у меня кружится голова.

— Ты действительно думаешь, что беременна?

Не знаю, слышит ли она нотки надежды в моем голосе, но они определенно есть. — Я имею в виду, я знал, что есть вероятность…

Когда у нее не пошли месячные, я воспользовался приложением для отслеживания критических дней в ее телефоне. Мое сердце пропустило удар, когда я узнал, что ее цикл был нерегулярным, но не имело ничего общего с беременностью. Нет худа без добра, я мог продолжать накачивать ее своей спермой до тех пор, пока она об этом не узнает.

— Да, ты, сталкер. Если ты кончаешь в меня каждую ночь, это объясняет, почему меня постоянно тошнит. Я подумала, что мне нужно сходить к врачу и принять какие-нибудь успокоительные, но поскольку у меня больше нет медицинской страховки…

— Черт! Хорошо, вот что мы сделаем…

Я переворачиваю Лору на спину, затем бросаюсь к своему комоду, чтобы открыть верхний левый ящик, прежде чем вернуться к ней.

— Во-первых, мы поженимся, — говорю я, надевая ей на палец обручальное кольцо с бриллиантом в полтора карата.

Лора смотрит на драгоценный камень, ее глаза сверкают так же ярко, как бриллиант.

— Что за… когда ты…?

— Я всегда планировал жениться на тебе. Всегда. Нужно лишь передвинуть сроки, чтобы мы могли как можно скорее включить тебя в мою медицинскую страховку.

Я спрыгиваю с кровати и, схватив ее за бедра, подтаскиваю к краю.

— Во-вторых, ты будешь послушной невестой и позволишь мне отпраздновать это тем, что я смогу полакомиться твоей задницей.

— Подожди, нет!

Лора пытается вывернуться, но я рывком возвращаю ее обратно, опускаюсь на колени и закидываю ее ноги себе на плечи.

— Да, черт возьми, красотка. Держу пари, она такая же сладкая, как и вся ты.

— Блэйк! Нет, ох, да, — стонет она, когда я раздвигаю ее сочные ягодицы, зарываюсь лицом между ее бедер и с силой погружаю язык в ее чертовски сладкую дырочку.

Эпилог

Лора

После того, как я покормила и укачала своего восьмимесячного сына Ноа, чтобы смог заснуть, я укладываю его в кроватку. Я не могу перестать смотреть на него, улыбаясь его крошечным приоткрытым губам и пухлым круглым щечкам. В нем есть что-то от Блэйка, и даже от меня, например копна темных кудрей и мои карие глаза.