Задолженность по аренде

— Я сделаю это! — выпаливаю я, не подумав. — Что тебе нужно? Постирать белье? Или же убрать в твоей комнате, помыть машину? Я могу это сделать — говорю я, и напряжение в шее и плечах немного спадает.

Он опускает подбородок к груди и медленно качает головой, отчего его красивые кудри колышутся при этом движении.

— Мне ничего этого не нужно, — говорит он, внезапно испытывая явную дрожь.

Я опускаю брови и хмурюсь.

— Тогда чего ты хочешь?

Он делает глубокий вдох, а затем шаг вперед, заставляя меня отступать назад до тех пор, пока мои бедра не упираются в подлокотник дивана, который стоит позади. У меня сжимается грудь, а живот опускается при виде голодного выражения на его лице, как только мы впервые встречаемся взглядом.

— Б-Блэйк…

Я упираюсь рукой в его крепкую грудь, пытаясь создать между нами хоть какое-то пространство для воздуха. С таким же успехом он может быть неподвижной тысячефунтовой статуей.

— Сто долларов за то, что ты перегнешься через диван и спустишь штаны вместе с трусиками.

Глава 2

Лора

Мое сердце бешено колотится.

— Сто долларов, чтобы… я… я не могу. Я не собираюсь заниматься сексом… с тобой?

Это прозвучало как вопрос, потому что, несмотря на то, что мой желудок скручивается при мысли о сексе с Блэйком за деньги, мое отчаянное желание продолжать спокойно спать в теплой постели заставляет мой разум лихорадочно соображать, учитывая его непристойное предложение.

При любых других обстоятельствах я бы ухватилась за возможность лечь с ним в постель, но это уже слишком. Слишком безлично. Я мечтала, что мой первый раз будет другим, а сейчас в этом не было бы ничего романтичного, и я думаю, что это могло бы убить частичку моей души.

В его глубоком голосе звучат мягкие, умоляющие нотки, как будто мы поменялись местами, и теперь это он тот, кто вынужден просить.

— Я не буду прикасаться к тебе. А лишь хочу, чтобы ты наклонилась и показала мне свою киску. Тебе больше ничего не нужно делать.

Вместо того чтобы ударить Блэйка коленом по яйцам или влепить ему пощечину, как следовало бы, я нерешительно спрашиваю: — И это все? Никаких прикосновений, только… показать?

— Это все, Лора. Все, что тебе нужно сделать, и я оплачу сто долларов из тех денег, что ты должна.

К нашему обоюдному удивлению, я принимаю решение, которое поможет мне сохранить крышу над головой еще на месяц.

— Х-хорошо. Я… Я сделаю это.

Колени Блэйка слегка подгибаются, и он, наконец, отпускает мой локоть, почти спотыкаясь о свои ноги, чтобы включить верхний свет на кухне и в гостиной, так как за окном уже садится солнце.

Прежде чем я теряю решимость, я поворачиваюсь к нему спиной, когда он возвращается ко мне. Мои руки так сильно дрожат, что мне требуется несколько попыток, чтобы приподнять подол топа и расстегнуть молнию на черных рабочих джинсах. Я едва могу дышать от панических мыслей о том, что собираюсь сделать, когда цепляюсь пальцами за пояс джинсов и трусиков и стягиваю их вниз до верхней части бедер, затем наклоняюсь вперед, чтобы опереться руками о холодный подлокотник дивана.

Голос Блэйка звучит с придыханием, когда он произносит: — Опусти ниже. Спусти их до лодыжек и согнись до упора, опираясь локтями о подушку.

Мои ноги вот-вот подкосятся, но я делаю то, что мне говорят. За сто долларов я могу просто лежать здесь и позволять ему смотреть на меня… в таком положении.

После сегодняшнего у меня больше не получится смотреть ему в глаза, но я могу сделать это, хотя бы раз.

— О, детка, вот так. Раздвинь ноги, — говорит он почти шепотом, и только тогда я осознаю, что мои дрожащие бедра плотно сжаты вместе.

Я опускаюсь животом на подлокотник дивана и медленно раздвигаю ноги.

— Шире. Продолжай.

Я выполняю его команду до тех пор, пока резинка на моих джинсах не перестает растягиваться.

— Хорошая девочка, — бормочет он с хрипотцой, от которой мне хочется снова сжать бедра вместе.

Дрожь пробегает у меня по спине, и мурашки, покрывающие мои руки, распространяются по всему телу от того, что меня называют хорошей девочкой. Никто никогда раньше не говорил мне этого, и сейчас, когда я слышу это, у меня трепещет низ живота, хотя и возникает непреодолимое желание сказать ему, что я передумала, натянуть джинсы и выбежать из квартиры лишь в одной одежде.

Лишь страх засыпать на тротуаре или же скамейке в парке заставляет меня уткнуться лбом в диванную подушку, пока Блэйк разглядывает мои обнаженные интимные места.

Я могу это сделать.

Просто притворись, что нужно немного вздремнуть. Тогда все закончится, и я окажусь на сто долларов ближе к оплате аренды в этом месяце.

Я погружена в свои мысли, пытаясь понять, как именно я смогу заработать оставшиеся деньги, когда слышу металлический лязг расстегивающегося ремня Блэйка, а затем и молнии. Я встаю на цепочки, боясь, что мои мышцы превратятся в желе, и кричу через плечо: — Я же сказала тебе, что не собираюсь заниматься с тобой сексом!