Задумай число

Тогда он прицелился из револьвера в мячики, подпрыгивающие на волнах, и прошептал: «Бах! Бах!»— ненадолго почувствовав себя совершенно спокойным и счастливым, как ребенок, который придумал новую игру. Но так же быстро настроение у него переменилось, и он спрятал револьвер в кобуру.

Он переполз дюну в обратном направлении и, поднявшись на ноги, направился к дому. Прежде чем войти в открытый дворик, Соргенфрей обошел вокруг дома, заглядывая во все окна, чтобы удостовериться, что внутри действительно никого нет. Потом пересек двор и вошел в комнату, где горел свет. На полу стояли два чемодана, которые он уже видел в аэропорту Каструи позже, когда Борк вдруг встал и пошел по проходу автобуса. Открыт был только один из них.

Вильгельм Христиан Соргенфрей сел в плетеное кресло, которое не было видно из двери, и положил на колени револьвер со снятым предохранителем.

Когда они вышли из воды на берег, Алиса повернулась к нему:

— Расслабился?

— Я чувствую себя другим человеком.

— В самом деле? — Она засмеялась.

— А ты?

— Ну, я всегда одинаковая.

Помолчав, она спросила:

— О нем есть какие-нибудь новости?

Борк молчал, не зная, как ответить.

— Но ты хотя бы пытался что-нибудь выяснить?

— В этот раз нет. Я ведь даже не знаю, по какому номеру звонить. Да и что я мог спросить? Не выпускают ли такого-то раньше времени? А там сразу поинтересуются, кто звонит. К тому же ему целый год еще остался.

— Идиот, — сказала она, но прозвучало это почти нежно.

— Я сделаю что-нибудь, когда вернусь домой. Хотя не имею ни малейшего представления, с чего начинать.

— Узнай. Существует такая вещь, как «примерное поведение» Ну, возвращаемся?

Они надели халаты и медленно пошли через дюны.

Бедного Грау совсем замучили москиты. Тунисский полицейский, смуглый человек, сидевший по другую сторону письменного стола, сказал:

— Она единственная датчанка, которая живет здесь постоянно. Вот ее адрес.

Грау долго изучал карточку.

— Где это?

— Ну, это не очень далеко, но найти трудно. Лучше возьмите напрокат машину. Для такси время сейчас слишком позднее. Кстати, мы можем перейти на английский, если вам так удобнее.

— Надо было сказать раньше, — проворчал Грау.

Алиса замерла на пороге. Дверь, которую они закрыли, уходя, теперь была приотворена. У Борка по спине прополз холодок. Он прошел мимо нее и остановился.

Человека в плетеном кресле он узнал сразу.

— Алиса, — начал он, — ты не…

Не глядя на него, она прошептала:

— Ты дурак.

Человек в плетеном кресле засмеялся.

— Ну наконец-то мы опять все вместе.

Алиса завязала пояс своего халата. Глядя в пол, она сказала, словно разговаривала сама с собой:

— От дилетантов никогда не убережешься.

— О, я не назвал бы его дилетантом, — заметил Соргенфрей. Он смотрел прямо на Алису.

Борк в это время взвешивал свои шансы. Он мог броситься вперед и, падая, схватить револьвер. Или повернуться и спокойно выйти в дверь, в которую только что вошел. Он не сделал ни того, ни другого.

Алиса все еще смотрела в пол. Потом подняла глаза на Соргенфрея.

— Хочешь выпить с дороги? Мы только что искупались.

— Ну, налей чего-нибудь, а мы с Борком подождем здесь. На кухне есть нож, но приносить его сюда не нужно. Присядь, пока ждем, приятель.

Борк сел, плотнее запахнув халат.

— Хорошее местечко вы себе нашли, — проговорил Соргенфрей миролюбиво. — Телефона нет, соседи не докучают. Мы втроем очень мило и мирно поболтаем. А уж поговорить нам есть о чем! Этот дом принадлежит вам?

— Да, ответил Борк. Алиса из кухни крикнула:

— Нет!

Они молча слушали, как она колет лед для напитков.

— Давай-ка вспомним, — сказал Соргенфрей, — когда мы с тобой виделись в последний раз? Через окно — ты то пригибался, то поднимался, как будто гимнастикой занимался. Ты однажды разглядывал меня в дверной глазок, но я не мог ответить тебе тем же. Потом ты видел меня — сейчас я просто думаю вслух — в окно кафетерия, когда я ждал тебя, а ты не пришел. Так что фактически я тебя по-настоящему видел только в банке. И, конечно, по телевизору. А потом в тот день, когда ты должен был опознать меня, но тебе не захотелось, да? Однако я не очень уверен, что должен тебя поблагодарить.

Борк услышал, что Алиса ногой открывает дверь. Он подумал — может быть, она соображает быстрее него? И что же она успела придумать? Подсыпать что-нибудь Соргенфрею в рюмку? У ее халата есть карман — могла ли она что-нибудь туда засунуть? Или она уже успела перейти на другую сторону?

— Не могли бы мы спокойно обсудить все это? — предложил он.

— Нет, — ответил Соргенфрей, переставая улыбаться. — Мы могли бы поговорить спокойно раньше, но это было уже довольно давно. Если быть точным, два с половиной года назад. Расскажи, чем вы занимались все это время, а я расскажу, чем приходилось заполнять свое время мне.

На маленьком пластмассовом подносе, который Алиса внесла в комнату, было три наполненных бокала.